Исполнение 2. Не стану отдыха искать от странствий Часть 1 Часть 2 Часть 3.1| 3.2 Часть 4.1/?*** Очередной прием у Эллы состоялся через два с половиной месяца после предыдущего. Прав Майкрофт относительно нее или нет, она не собиралась искать другого терапевта — хотя бы потому, что это означало бы вываливать тому заново все, что они с Эллой уже прошли. Да, и Элла — сама Элла, как человек, а не профессионал — хотя бы не считала Джоан сумасшедшей. Или хорошо это скрывала. — Что привело вас на этот раз, Джоан? — мягко спросила Элла. Джоан вздохнула. — Элла, мне нужна помощь. Ну вот, она это и произнесла. Не так уж трудно. Особенно, когда пройдет спазм в горле. Элла благосклонно кивнула. — Признание того, что вам нужна помощь — первый шаг на пути к исцелению, Джоан. Она замолчала. Джоан молчала тоже. — Вы лучше выглядите, — проговорила Элла. — Вероятно, крепче спите? Вы не обращались к врачу за антидепрессантами, как я вам советовала в прошлый раз? — Нет, я... — Джоан прочистила горло. — Понимаете, я беременна. Лицо Эллы сразу же стало очень спокойным. Психолог откинулась на спинку кресла. — Это... очень серьезный шаг, — осторожно произнесла она. — Не такой, черт возьми, как шаг с крыши! — резко ответила Джоан, но тут же взяла себя в руки: — Извините, Элла. — Ничего, — спокойно ответила та. — Вам нужна консультация по поводу беременности? — Не... не совсем. Не такая, как обычно. Это... его ребенок, вы понимаете, Элла. Так что беременность я сохраняю. Я в курсе о возможных осложнениях, спасибо. — Джоан, — с той же точно рассчитанной мягкостью произнесла психолог, — а сами вы хотите ребенка? — Это неважно, — резко ответила она. — Я хочу поговорить о другом. У меня ПТСР. — Знаю, — кивнула Элла. — Конечно, это ведь вы ставили диагноз, — Джоан почувствовала нервное желание вскочить с кресла и начать расхаживать по комнате, но заставила себя сидеть. — Так вот, я не специалист, но исходя из того, что я знаю, многие женщины развивают травматическое расстройство после беременности. А если у тебя уже есть одно, носить ребенка или воспитывать его — плохая идея. — Только вы решаете, что вы можете или не можете сделать, Джоан. — Да, — Джоан облизнула пересохшие губы. — Поэтому я решила, что должна справиться с моей проблемой. Сейчас. Пока все не стало хуже. В комнате повисла пауза. — Джоан, вы понимаете, что это постепенный процесс. Очень постепенный, — наконец произнесла Элла. — Да, я в курсе. — И мы проводили с вами сессии на протяжении двух месяцев, пока вы не исчезли на полтора года, потом появились на одной встрече и отменили следующую? — И это тоже, спасибо. — И теперь вы хотите, чтобы я помогла вам справиться с вашим состоянием за девять месяцев? — За шесть, лучше меньше, — покачала головой Джоан. — У меня осталось меньше семи месяцев, если не будет преждевременных родов. Элла вздохнула. — Спасибо за доверие. Джоан криво улыбнулась. — С доверием у меня по-прежнему проблемы. Элла наклонилась вперед, подалась к Джоан. — Джоан, я хотела бы все-таки вернуться к вопросу, который вы отказались обсуждать. Пожалуйста. Подумайте: вы действительно хотите этого ребенка? Или думаете, что это вернет вам вашего... друга, хотя бы частично? — запинка перед словом «друг» была крошечная, и Джоан на нее не обиделась: она сама не знала, как называть Шерлока иначе. — Или вы чувствуете себя обязанной перед ним? — Какая разница? — Джоан вновь не удержалась от резкости. — Я же сказала, что сохраняю беременность в любом случае. — От вашего ответа на этот вопрос будут зависеть ваши ожидания в отношении своего состояния и вашего ребенка. Считайте это моим заданием перед следующим сеансом. Если вы хотите продолжать сотрудничать, — Элла выделила голосом последнее слово. Джоан коротко улыбнулась. — Достаточно честно. Хорошо, Элла. Я подумаю. И она думала. Думала всю дорогу до дома, и потом, прислушиваясь к себе во время перерыва на работе, или даже — иногда — когда принимала пациентов. Хочет ли она сама ребенка? Черт его знает. Джоан все еще чувствовала себя слишком ошеломленной как новостью, так и недавними событиями; она все еще пыталась усмотреть некий смысл в той мешанине осколков и невыполненных обязательств, которой стала ее жизнь. Чувствует ли она себя обязанной перед Шерлоком? Определенно. Джоан не знала, захотел бы он ребенка, если бы мог принимать решения. Почти наверняка нет. Скорее всего, первым либо отправил бы ее на аборт, либо дистанцировался, реши она сохранить беременность. Но Шерлок умер. И Джоан была больше чем уверена: знай он обо всем за минуту перед тем, как шагнуть с крыши, — он бы обрадовался. Как на войне не бывает атеистов, так и не бывает людей, которые не хотят продолжить свой род перед смертью. Хотя, конечно, если это в самом деле было самоубийство, порожденное отчаянием... Джоан решительно выгнала эту мысль. Она решила еще в первую неделю, когда голова готова была взорваться от горя и отчаяния, что не станет обдумывать возможные причины смерти Шерлока; сделал ли он это исключительно из-за незамеченной ею за полтора года тонкой душевной организации, или Мориарти вынудил его. Что толку? Чего она ждет от ребенка? Все, что она знала — это будет событием. Переменой; пусть даже не той, которой она могла хотеть в здравом уме. Она не думала, что рождение сына или дочери вернет ей потерянное, не знала, на кого этот ребенок будет похож (обидно, если он окажется копией Гарри или, боже упаси, Майкрофта) но была уверена в одном — отпрыск Шерлока не даст ей скучать. В любом случае, он будет их общим. Последним, что они сделали вместе... последнее дело Шерлока Холмса и доктора Ватсон, если такая ирония уместна. Она была просто физически не в состоянии отказаться от этого шанса. Она вложит все силы: ради малыша, который имеет право на попытку, ради себя, ради Шерлока и ради их дружбы. Даже мысленно она не называла их отношения другим словом. Джоан знала, что такое «любовь», спасибо большое, и «любви» между ними не было. Итак, на следующей сессии Джоан высказала это все Элле буквально в трех фразах. Элла постучала карандашом по блокноту. — Хорошо, — сказала она. — С этим уже можно работать. Джоан почувствовала подступающую к горлу тошноту, и беременность вовсе не была причиной.
Исполнение 2. Не стану отдыха искать от странствий. Часть 4.2/?Фильмы и книги полны идиллическими изображениями того, как мужья ухаживают за беременными женами: целуют им живот, массируют им ноги, выполняют все их капризы. Джоан случалось иногда подумать с мрачной иронией что, окажись отец ее ребенка поблизости, он, разве что, воздержался бы от самых потенциально опасных экспериментов на кухне — и то не факт. Но отца ребенка поблизости не было: никаких едких запахов, разбросанных повсюду фотографий с трупами отвратительно вида, никаких неаппетитных (и невероятно интересных!) подробностей с мест преступления, никаких едких комментариев, от которых на лицо сама собой наползает улыбка, никаких жарких споров над доской «клюэдо» и перебранок, кто опять отравил все молоко и чья очередь идти за хлебом. Не было ни сладкого голоса скрипки среди ночи, когда все отдашь за то чтобы уснуть наконец-то, ни легких, внезапных прикосновения к волосам, ни таких же внезапных поцелуев, иногда в шею, чаще просто в щеку, или в висок, или в какое-то совершенно случайное место вроде верхней части уха или затылка — что оказалось ближе... Джоан старалась работать как можно больше, возвращалась по вечерам домой, к ноутбуку и телевизору. Квартира каждый раз встречала ее пыльной пустотой, невнятным шумом машин за окнами и светом окон в доме напротив. Сперва Джоан не обращала внимания на противоположный дом, потом он начал ее нервировать. Если за полтора с лишним года никто из врагов Шерлока не додумался посадить там снайпера, это еще не значит, что идиллия продолжится. Джоан даже машинально наметила, откуда стреляла бы сама, понадобись ей снять кого-то в квартире, и потом, когда ей случалось глядеть на фасад Бейкер-стрит 220, она уделяла этим окнам особое внимание. Месяца с третьего Джоан, заходя в темную комнату, начала пробираться по стеночке и задергивать шторы перед тем, как включить свет. На четвертом месяце она перестала раскрывать шторы вообще. Все равно наступила осень и солнечный свет превратился в нечто серое и невнятное, льющееся с неба только по недоразумению. Правда, на Бейкер-стрит ее встречала миссис Хадсон: она суетилась так, будто Джоан была ее родной дочерью. Миссис Хадсон превосходно готовила, куда лучше, чем покойная матушка Джоан или сама Джоан (иногда, под настроение, она любила что-нибудь испечь, но у нее никогда по-настоящему не было времени или сил совершенствоваться в этом плане), и поесть горячую еду в человеческой компании было приятно. Еще Джоан собрала вещи Шерлока и перетащила их в комнату наверху — ту самую, которая в последние месяцы была их общей спальней. Нижнюю спальню освободила для себя и ребенка. Было в этом что-то неправильное: когда Джоан снимала со стены таблицу Менделеева, она чуть не разревелась... и в конце концов оставила ее. Как и непонятное иероглифическое панно. Она даже связалась с Майкрофтом и поинтересовалась, не хочет ли он что-то забрать, но тот спокойно ответил, что она может распоряжаться всем по своему усмотрению. Никакого усмотрения у Джоан не было. Кажется, на следующий день после того, как Джоан наконец-то перебралась в нижнюю спальню, ее по возвращению домой поджидали. Марина, та самая бездомная девушка, бывший программист, которой Шерлок как-то заплатил 50 квидов за выслеживание Голема. У Марины оказалась сильно обожжена рука и она молчала, как партизан, об обстоятельствах — ну, кроме очевидных: ожог был химический. У Джоан нашлась мазь и бинты; она перевязала девушку, отсыпала ей обезболивающего на пару дней и не задавала вопросов. — Спасибо, доктор Джо, — сказала Марина под конец своего визита. — Я знала, что на тебя можно положиться. Чем я могу помочь? — Не за что, — сухо ответила Джоан. — Если кто еще из ваших пострадает, обращайтесь. — Так чем помочь-то? — повторила Марина. Джоан поколебалась. — Если кто подозрительный будет крутиться вокруг Бейкер-стрит — сообщите мне, ладно? — Окей, — девушка кивнула. Следующим у нее объявился Курт — еще один знакомец по шерлоковской «сети». Джоан ничего не могла сделать с его обострением хронического бронхита, просто посоветовала обратиться в бесплатную клинику и дала адрес. Курт кивнул и поблагодарил. Вскоре этой встречи Майкрофт вновь пригласил Джоан на «свидание» — на сей раз в милое, неприметное кафе неподалеку от Риджентс-парка. — Выстраиваете свою собственную сеть, Джоан? — мягко спросил он. — Я не рекомендовал бы. — Страховка лишней не бывает, — пожала она плечами. На самом деле Джоан соврала. Ее контакты с бездомными странным образом давали ей чувствовать себя живой — или, может быть, ближе к Шерлоку. Что-то еще осталось от их приключений помимо хлама, упакованного в четыре картонные коробки... — Вам, безусловно, нравится опасность, — прищурился Майкрофт. — А что насчет вашего ребенка? Подумаете, какому риску вы его подвергаете, контактируя с этими... субъектами. — Спасибо, я принимаю меры предосторожности, — сухо ответила Джоан. И тут ее прорвало. — Черт возьми, Майкрофт! Этот ребенок с самого начала выбрал неподходящих родителей. Пусть привыкает! Потому что Джоан уже думала об этом. Думала об этом постоянно, с самого начала. Даже обсуждала это с Эллой — ну, очень в небольшой мере, насколько могла позволить, не выдав себя. Переживала за безопасность своего ребенка; думала о том, как защитить его от врагов Шерлока, от тех врагов, которых она сама нажила, от тысяч и сотен тысяч опасностей, которые подстерегают маленького человечка в большом и неустроенном Лондоне и еще большем и еще менее устроенном мире. Она не смогла защитить Шерлока, так может быть... И вот на этой мысли Джоан решительно прихлопнула поток мыслей. Она не телохранитель. И никогда им не станет. Она была другом, теперь будет матерью. Она будет избегать опасностей — блин, она будет чертовым параноиком, если по-другому не выживешь! — но она будет жить так, как считает нужным, и встревать в те передряги, которые посчитает разумным. Все это Джоан и высказала Майкрофту максимально спокойным тоном. — Итак, вы укрываетесь от пуль и лечите людей в полуполевых условиях, — сухо подвел Майкрофт итог. — Так сказать, в родной стихии. Рад за вас. Джоан поджала губы и не стала спрашивать, как он догадался про пули. Майкрофт был прав, разумеется; она просто не умела жить иначе. Но его правота не сделала желание заехать ему в челюсть менее сильным. Следующий визитер не принадлежал к числу бездомным (он был хорошо одет и крепко сложен), а его ранение — пулевое — могло потенциально серьезно ограничить подвижность правой руки. Джоан вколола обезболивающее, которое осталось в аптечке еще с шерлоковских времен, заштопала рану (пулю извлекать не пришлось) и не позвонила в полицию. Где-то через неделю после этого кто-то подсунул под дверь два конверта с чеками на одинаковую (довольно приличную) сумму, которые можно было обналичить в разных банках. Если сложить, выходило весьма солидно, хотя и не настолько, чтобы забеспокоиться. Джоан задумалась; потом все-таки обналичила чеки и на часть средств купила расходные материалы посерьезнее. Ничего нелегального, однако достаточно, чтобы провести небольшую операцию в домашних условиях. Гости с огнестрельными, ножевыми и прочими экзотическими ранениями с тех пор появлялись у нее довольно регулярно, где-то раз в месяц, иногда реже. Платили, как правило, сразу, хотя бы частично: Джоан решила, что этой публике помогать бесплатно небезопасно. Остаток иногда присылали чеками, иногда приносили наличкой. Она возобновила просмотр криминальной хроники, но, к счастью, лица ее визитеров по телевизору или в газетах ни разу не мелькнули. Да и не походили она на серьезных преступников. Больше на каких-то полулегальных телохранителей, вышибал; пару раз попадались явные подпольные борцы — Шерлок в таких боях участвовал, и Джоан научилась распознавать характерный узор синяков. Бездомные появлялись чаще, причем иногда просто так, и отдавали чеки прямо в руки. Джоан попробовала возражать, но Марина ответила ей так: — Доктор Джо, ты что думаешь, мы живем так, как живем, потому что у нас нет денег? Мы живем, как живем, потому что иначе не можем. У нас что-то вроде союза взаимопомощи, чтоб ты знала. А ты нам помогаешь. Поэтому мы благодарны. Майкрофт больше ничего не говорил. Полиция на этот нелегальный пункт первой помощи посреди Вестминстера тоже внимания не обращала, и Джоан знала, кого за это благодарить. Ну, пусть так. Деньги были очень нелишними, а прямо обращаться к Майкрофту за помощью Джоан не хотела, хотя заранее решила, что если придется, ради ребенка она это сделает. Но главным вознаграждением по-прежнему была возможность чувствовать себя живой. Чувствовать себя нужной. На шестом месяце беременности Джоан опять перестала ходить к психотерапевту.
Огромное мерси. Часть про рассуждения Джоан о природе их отношений с Шерлоком заставила задуматься так ли оно все было на самом деле, или Джоан убеждает саму себя в том, что так оно все и было на самом деле %)
Автор 2, спасибо!!! Очень интересное исполнение, и опять удивили некоторыми моментами! Даже мысленно она не называла их отношения другим словом. Джоан знала, что такое «любовь», спасибо большое, и «любви» между ними не было. Что, правда? С трудом верится, особенно после: Я больше не знаю, как жить без тебя. Хотя, зачем спорить из-за слов. Может, лично Джоан так удобнее и безопаснее думать. Очень, ОЧЕНЬ жду продолжения! Автору -
Спасибо Автору за такую Джоан. Неунывающую, готовую бороться, продолжающую жить, хоть и без Шерлока, пытающуюся найти смысл своей изменившейся жизни и не ставшую рабыней живота-инкубатором. Буду ждать продолжения истории.
По поводу чувств: во-первых, понятие любви - штука субъективная. Если всю жизнь считал, что любовь - это одно, потому, когда тебя настигло более сильное или более глубокое чувство с несколько иным окрасом, его бывает трудно распознать. Во-вторых, да, Джоан проще и легче считать, что они были "просто друзьями". И по поводу отношения Шерлока к ней... ей проще думать, что он к ней относился хуже, чем она к нему, это не дает ей так уж сильно жалеть себя - "ай на кого ж ты меня, сиротинушку, покинул". В-третьих, сначала они действительно очень долго были "просто друзьями". Надеюсь, это достаточно читается между строк! )
Да, и меня буквально поражает, как все пишут, что их радует, что Джоан не ведет себя как полная дура или перекачанная гармонами истеричка. Вообще-то большинство моих знакомых во время беременности вели себя вполне разумно, умственным способностям и характеру многих это состояние даже пошло на пользу, хотя да, безусловно, эмоциональная уязвимость и проблемы с кратковременной памятью - общая беда на последних месяцах. Неужели это столь расхожий стереотип?.. Я как-то не читаю обычно фанфики с беременностью...
Автор 2.как полная дура или перекачанная гармонами истеричка По общению на некоторых не-фанфиковых сообществах от некоторой чести ждущих потомства дам создается впечатление, что с беременностью мозги уходят в отпуск. Так что не стереотип. Хотя, среди моих знакомых и очень близких подруг тоже такого не встречалось. Гость в 16.16.
Гость в 16:16, если верить мнению профессиональных врачей, чаще всего эмоциональная несдержанность, глупость и обжорство в этом состоянии — следствие либо психологических проблем, которые беременность вызывает лишь косвенно (неуверенность в супруге, страх перед будущим), либо банальной распущенности. То есть беременность не причина, а повод (или так: если женщина сама по себе дура, то беременность это особенно выявляет).
Хотя, как я уже сказала, с мозгами действительно начинают твориться проблемы, но - не с теми мозгами. Например, беременные забывают ключи, путают места встречи, неправильно готовят блюда и допускают грубейшие ошибки в оформлении документов, однако могут до последнего месяца заниматься творческой деятельностью без всякого ущерба для результата.
У Джоан же все объективно плохо, поэтому, наоборот, приходится собираться, а не распускаться ))) Да и просто она слишком хорошо воспитана и разумна, чтобы позволить себе... всякое.
Исполнение 2. Не стану отдыха искать от странствий Часть 1 Часть 2 Часть 3.1 | 3.2 Часть 4.1 | 4.2 Часть 5.1/? *** Первый ультразвук — на двенадцатой неделе — показал, что все благополучно. К тому времени Джоан уже ввязалась в эти дела с лечением нищих, плюс работа, плюс визиты в тир, плюс чтение материалов по воспитанию детей (лучше раньше, чем позже) — времени совсем не оставалось, и о Шерлоке она почти не думала. Ныло что-то только под сердцем, и еще пару раз наливала вечером чай в две кружки, но это мелочь, это не считается. А тут пожалуйста: что-то серое, черное на экране, непонятное, и это внутри нее, это ее — их — ребенок. Молоденькая докторша дружелюбно прочирикала что-то насчет того, что если Джоан не хочет знать пол ребенка, ей лучше отвернуться; Джоан отворачиваться не стала, и ей жизнерадостно сообщили, что «мальчик, и все ручки-ножки на месте, видите?» Честно говоря, Джоан ничего не могла разобрать, но поверила девушке на слово. Ей позвонили на следующий день с незнакомого номера, после работы, когда она пришла домой, отбилась от ужина миссис Хадсон и поднялась к себе в надежде посмотреть какой-нибудь фильм. Как всегда, незнакомый номер на экране заставил напрячься — но увы, в этот раз никакой загадки или опасности не оказалось. — Доктор Уотсон? — спросил в динамике немолодой женский голос: интонации вежливые, легкий йоркширский акцент. — Доброго вам вечера. Меня зовут Агата Холмс, я мать Шерлока и Майкрофта. — Да... очень приятно, — автоматически ответила Джоан, машинально вытирая о джинсы ладонь свободной руки. — Мне жаль, что я не позвонила вам раньше, но меня неоднократно заверяли, что это будет неудобно. Думаю, теперь наконец-то пришло время нам встретиться, — в интонациях не было ничего напряженного, только спокойная повелительная вежливость. Так мог бы говорить директор крупной фирмы с младшим бизнес-партнером или, скажем, полковник со старшим лейтенантом. — Да... конечно, можно встретиться, — проговорила Джоан машинально. Она никогда не видела эту женщину, даже имени ее не знала. — Завтра вам удобно? — продолжала Агата Холмс так, будто договаривалась, скажем, с квалифицированным дантистом, а не с... кем? Подругой своего покойного сына? Матерью своего будущего внука? В любом случае, тон ее совершенно не вписывался в ситуацию. — Да, у меня короткий день. — Я в курсе. Майкрофт пришлет машину. Я бы приехала сама, но здоровье не позволяет. Не возражаете? Вежливое уточнение; несомненно, в ответе на том конце не сомневались. — Не возражаю, — отозвалась Джоан, гадая, не сошел ли мир с ума. Чтобы член семейства Холмс не просто так выдергивал ее куда-то, а еще извинялся! Даже просто приличий ради. — Значит, договорились. Жду вас, — и женщина повесила трубку. На следующий день, когда оставалось время во время работы, Джоан лениво пыталась вообразить себе фамильное поместье Холмсов — наверняка же у них есть поместье?.. А сама мадам Холмс — пока Джоан не услышала ее голос, то представляла французский прононс — должно быть, одна из тех элегантных пожилых леди в светлых костюмах и высоких прическах, как из фильмов Хичкока... Наверняка Джоан будет чувствовать себя в ее обществе ужасно неудобно, а леди будет думать, что это Джоан довела ее сына до самоубийства, но вслух не скажет, и Джоан это почувствует, и все закончится катастрофой... Ну да ладно. Поживем — увидим. Все действительно получилось не очень приятно, но не так, как успела придумать Джоан. Черная машина (без Майкрофта и даже без ассистентки) остановилась у обычного дома в пригороде, не старше девятнадцатого века, с опустевшей конюшней в пристройке и обтянутыми плющом облупившимися стенами; сама миссис Холмс, к удивлению Джоан, вышла встречать ее на пороге, опираясь на трость. Ей было семьдесят или даже восемьдесят; Джоан почему-то думала, что ей должно быть лет шестьдесят — сорок-сорок пять лет назад стремились выходить замуж пораньше. Ну надо же. Возраст слегка согнул Агату, но держалась она бодро; ее редеющие седые волосы оказались коротко острижены (короче, чем у самой Джоан), а носила она не строгий костюм, но твидовые клетчатые брюки и свободную льняную рубашку с закатанными рукавам. Несмотря на солнечную погоду, Джоан мерзла на осеннем ветру, а старухе было хоть бы что. Вокруг ее ног прыгали сразу две собаки — обаятельный кремовый шпиц, прихрамывающий на одну лапу, и огромный, полный достоинства темно-рыжий чау-чау. Джоан хорошо обученные псы проигнорировали. Впрочем, несмотря на свою демократическую внешность Агата Холмс встретила гостью довольно холодно. Ее темные глаза, ничуть не похожие на глаза обоих сыновей, смотрели на Джоан сдержанно и то ли просто неодобрительно, то ли даже с каким-то упреком. Рукопожатие — она протянула руку! — оказалось твердым, но миссис Холмс отдернула ладонь почти резко. Агата проводила Джоан в гостиную, где был накрыт стол — чай и печенья. Уселась в кресло-качалку, извинившись за затрапезный вид — мол, спина не дает покоя, больше ни на чем сидеть не может. Минут пятнадцать они говорили о погоде, о жизни в Лондоне; наконец Джоан не выдержала. — Зачем вы меня сюда позвали? — спросила она. Агата выжидательно на нее посмотрела. Вздохнула. — Не возражаете, если закурю? — и, не дожидаясь ответа, достала откуда-то из-под столешницы портсигар, вытащила сигарилу. Джоан еле удержалась от упрека — мол, не с вашим сердцем (признаки сердечной недостаточности проявлялись явно) — но прикусила язык. Это не ее дело. Да и ей самой пассивное курение один раз не повредит... Агата, однако, подчеркнуто выдыхала дым в сторону; сидели они с Джоан далеко друг от друга, высокие окна в гостиной оставались настежь распахнуты несмотря на прохладу и сухие листья на подоконниках — в общем, до Джоан даже запаха не долетало. — Так как же? — подтолкнула ее Джоан; может быть, несколько невежливо, но она все-таки пол-дня работала, потом еще полтора часа тряслась в машине, а сейчас ее пичкают каким-то посторонним разговором... Беременность отнюдь не улучшила ее характер и не увеличила долготерпение. — Я просто хотела с вами познакомиться, — пожала плечами Агата Холмс. — Уж простите за выбор темы, но мой опыт говорит, что так называемая светская беседа о погоде сообщает о человеке больше, чем интервью у психотерапевта... Вижу, это доставляет вам неудобство? — А вы не хотите... ну, спросить о своем сыне у меня, допустим? — О Майкрофте? — брови миссис Холмс иронично взлетели вверх. — Возможно, это имело бы смысл. Вы с ним сейчас общаетесь больше, чем я. — Нет, о... — Джоан осеклась. — Вы даже имя его не можете произнести, — миссис Холмс ужасно знакомо скривила губы, посмотрела куда-то в сторону. — В этом случае разговоры уже ничего не исправят. Кроме того, я не видела его лет пять. Для меня ничего особенно не изменилось. — Теперь я вижу, что вы действительно их мать, — Джоан не удалось скрыть горечь. — Я много кем была, моя дорогая, — ответила миссис Холмс, стряхивая пепел с сигарилы в пепельницу подозрительно знакомого дизайна. — Сейчас я просто старая перечница, доживающая жизнь в деревне. Мои мальчики давно уже во мне не нуждаются. Двое на кладбище, третий на Даунинг-стрит, и еще неизвестно, что хуже. — Двое? — переспросила Джоан удивленно. — Да, был еще один ребенок, между Майкрофтом и Шерлоком. Умер во младенчестве. Джоан прикусила на языке вопрос, как же этого звали — не Эльфриком, часом? Есть время и место для любопытства... Тем более, она уже знала, что и у Шерлока, и у Майкрофта были куда более нормальные вторые имена. Они сами решили так называться. — Вы — моя последняя надежда, — так же спокойно продолжала Агата Холмс, — и увы, не слишком большая. Хотите объясню, почему? — Я вам не нравлюсь? — предложила Джоан вариант. — Нет, это я вам не нравлюсь, — поправила Агата Холмс. — Это сейчас важнее. Хотите, еще скажу, почему не нравлюсь? — Не трудитесь, — Джоан покачала головой. — Мне не нравится, потому что я теперь вижу, почему ваши сыновья стали такими, какими стали. И что мы с вами похожи. Гораздо больше, чем мне бы хотелось. — К сожалению, да, — жестко кивнула Агата. — В вас есть та же душевная холодность, что и во мне. Даже биография... Я не могу не бояться, что вы повторите мои ошибки. — Вы служили в армии! — догадалась Джоан с опозданием. Очевидно, со службы миссис Холмс прошло слишком много времени: почти все военное вымылось из ее суховатой фигуры. Разве что вот эта уверенность, этот поворот головы... — Я была летчиком-испытателем, — поправила Агата Холмс. — А мистер Холмс — конструктором. На двадцать лет старше меня, аристократическое семейство, — она чуть повела запястьем, словно обводя интерьер старого дома. — Мезальянс со всех точек зрения. — Понятно, — кивнула Джоан.
Исполнение 2. Не стану отдыха искать от странствий Часть 5.2/?Ей и в самом деле многое стало понятно. Не в последнюю очередь — об отношении Шерлока к ней. Когда они съезжались, там и в самом деле не было ни намека на сексуальный интерес, даже на мимолетную неловкость. Ну ладно, Джоан сразу восприняла его как подопечного, как гражданского, которого нужно защищать, а потом еще и геем сочла; ладно, ее внешность была такова, что не особенно-то навлекала на нее внимание мужчин. Но ведь ни искры, ни ветерка, ничего! Даже тот их разговор в кафе у Анджело, когда Шерлок заметил, что он «женат на работе», прошел без следа смущения, строго в рамках шутки, словно они знали друг друга тысячу лет. И не удивительно, если она так походила на его мать... И ведь похожую позицию сразу же заняла, что характерно, не зря Сойер ее упрекал. Она заняла — или Шерлок подвел ее к этому?.. Нет, нет, не надо. Не подгоняй факты под гипотезу. Никогда она не была «мамочкой» Шерлоку, это уж точно; какая бы мамочка скрутила его и ткнула лицом в диван, отнимая пистолет, во время инцидента со стрельбой на Бейкер-стрит? Какая мамочка намекнула бы Себастьяну Уилксу на несусветные подвиги в постели, забирая чек? Какая бы — нещадно высмеивала за незнание имени премьер-министра? Друзьями они были, очень хорошими друзьями. Никакого Фрейда, никакого эдипового комплекса. Тем более, что, если так посмотреть, с матерью Шерлок был не в самых лучших отношениях — а с ней, Джоан, сошелся удивительно быстро. — Почему вы с Шерлоком поссорились? — спросила Джоан — и тут же успела пожалеть о своем вопросе, потом рассердиться и решить, что ей все равно. Черт с ними со всеми, хватит этих игр в молчанку. В конце концов, ее же вытащили сюда, так почему бы миссис Холмс не ответить для разнообразия на ее вопросы? — Мы с Шерлоком? — удивленно переспросила Агата. — Мы не ссорились. У нас никогда не было особенно близких отношений, правда, но ссорой это не назовешь. Это с Майкрофтом они постоянно ругались. — Тогда почему вы... пять лет... — После второго инфаркта врачи запретили мне волноваться, — пояснила миссис Холмс. — Вообще. Майкрофт в сердцах заметил Шерлоку, что он был причиной моего состояния. Шерлок ответил, что ноги его здесь не будет, и хлопнул дверью. Я просила его навещать... — Агата отвернулась, затушила окурок. — Но он написал мне СМС со словами, что не может рассказать мне ничего приятного о своей жизни, а успокоительную ложь вполне способен сообщить и Майкрофт. Он знал, что я не одобряю его деятельность. Джоан тут же хотела сказать, что это было жестоко со стороны Шерлока, но тут же поняла, что не знает, на самом ли деле это жестоко или нет. Миссис Холмс казалась совершенно спокойной. — Почему не одобряете? — спросила Джоан. — Он помогал людям. — У мужчины должна быть уважаемая работа, надежный доход и семья, — пожала плечами Агата. — А он даже из Кембриджа ушел со скандалом, не говоря уже о... его экспериментах. Сами подумайте, что тут можно одобрять? — Теперь вы очень спокойно об этом говорите. — Мне в самом деле легче не принимать близко к сердцу. — Получается? — Как видите, третьего инфаркта у меня два месяца назад не было. Что же вы не пьете чай, Джоан? Он не отравлен. Тяжело начавшийся разговор завершился довольно мирно. Они погуляли по окрестностям — то есть по маленькому садику — в сопровождении нарезающего вокруг круги шпица и чинно вышагивающего чау-чау. Небо было синим, окрестные холмы, несмотря на сентябрь, зелеными, а плющ на стенах дома светился золотым и огенно-рыжим. Миссис Холмс рассказала немного о поместье, но семейная история явно не занимала ее. — Вы позволите мне видеться с внуком время от времени? — спросила Агата уже когда стало ясно, что Джоан пора уезжать. Было видно, что этот вопрос нелегко ей дался. — Почему нет? — слегка удивилась Джоан. — Если вам этого хочется, то пожалуйста... — Разумеется, хочется, — сухо заметила Агата. Потом неожиданно добавила: — Надеюсь, он не будет похож на меня. Вы уже решили, как назовете? — Да, — ответила Джоан, хотя секунду назад об этом не думала. — Уильям. — Хорошее имя, — Агата не улыбнулась. «Это в честь сержанта, который спас мне жизнь», — хотела добавить Джоан, но промолчала, потому что это было бы враньем... ну, отчасти. И она была совершенно уверена, что не собирается звать сына Биллом. В машине, которая приехала забрать Джоан, ее ждал большой бумажный конверт — к счастью, темно-синий, а не кремовый. В конверте лежала карточка с надписью: «Возможно, вы этого ждали от сегодняшнего визита. МХ». Кроме карточки там обнаружилась россыпь фотографий — по большей части цветных, но попадались и черно-белые, явно распечатанные после сканирования. Джоан рассматривала их до поздней ночи.
-
-
17.06.2012 в 12:55Часть 1
Часть 2
Часть 3.1| 3.2
Часть 4.1/?
-
-
17.06.2012 в 12:56-
-
17.06.2012 в 13:14-
-
17.06.2012 в 14:05-
-
17.06.2012 в 14:14-
-
17.06.2012 в 15:26-
-
17.06.2012 в 16:05Даже мысленно она не называла их отношения другим словом. Джоан знала, что такое «любовь», спасибо большое, и «любви» между ними не было. Что, правда? С трудом верится, особенно после:
Я больше не знаю, как жить без тебя. Хотя, зачем спорить из-за слов. Может, лично Джоан так удобнее и безопаснее думать.
Очень, ОЧЕНЬ жду продолжения! Автору -
-
-
17.06.2012 в 16:16Буду ждать продолжения истории.
-
-
17.06.2012 в 17:44По поводу чувств: во-первых, понятие любви - штука субъективная. Если всю жизнь считал, что любовь - это одно, потому, когда тебя настигло более сильное или более глубокое чувство с несколько иным окрасом, его бывает трудно распознать. Во-вторых, да, Джоан проще и легче считать, что они были "просто друзьями". И по поводу отношения Шерлока к ней... ей проще думать, что он к ней относился хуже, чем она к нему, это не дает ей так уж сильно жалеть себя - "ай на кого ж ты меня, сиротинушку, покинул". В-третьих, сначала они действительно очень долго были "просто друзьями". Надеюсь, это достаточно читается между строк! )
Да, и меня буквально поражает, как все пишут, что их радует, что Джоан не ведет себя как полная дура или перекачанная гармонами истеричка. Вообще-то большинство моих знакомых во время беременности вели себя вполне разумно, умственным способностям и характеру многих это состояние даже пошло на пользу, хотя да, безусловно, эмоциональная уязвимость и проблемы с кратковременной памятью - общая беда на последних месяцах. Неужели это столь расхожий стереотип?.. Я как-то не читаю обычно фанфики с беременностью...
Автор 2.
-
-
17.06.2012 в 18:21Гость в 16.16.
-
-
17.06.2012 в 18:27Хотя, как я уже сказала, с мозгами действительно начинают твориться проблемы, но - не с теми мозгами. Например, беременные забывают ключи, путают места встречи, неправильно готовят блюда и допускают грубейшие ошибки в оформлении документов, однако могут до последнего месяца заниматься творческой деятельностью без всякого ущерба для результата.
У Джоан же все объективно плохо, поэтому, наоборот, приходится собираться, а не распускаться ))) Да и просто она слишком хорошо воспитана и разумна, чтобы позволить себе... всякое.
-
-
17.06.2012 в 18:28-
-
17.06.2012 в 19:37и слог, и сюжет...я в восторге.
-
-
17.06.2012 в 19:51А2.
-
-
17.06.2012 в 23:53(И тут не только сюжет но и, скорее всего, композиция есть - по незаконченному судить трудно)
-
-
18.06.2012 в 00:06-
-
18.06.2012 в 08:07hzchto, вы не поверите, именно с этой фотки все и началось )) В смысле, мне ее прислали по аське и начали травить про Джоан и ее ребенка )
-
-
18.06.2012 в 14:21-
-
18.06.2012 в 18:17Автор 2, продолжайте, очень нравится ваша манера письма.
-
-
19.06.2012 в 10:49ну надо же =)))
-
-
19.06.2012 в 15:49Спасибо, автор.
-
-
19.06.2012 в 18:23А2.
-
-
21.06.2012 в 22:04Часть 1
Часть 2
Часть 3.1 | 3.2
Часть 4.1 | 4.2
Часть 5.1/?
-
-
21.06.2012 в 22:05Часть 5.2/?
-
-
21.06.2012 в 22:39Необычный образ мифической миссис Холмс.
-
-
21.06.2012 в 22:46-
-
21.06.2012 в 22:49-
-
21.06.2012 в 23:00Во все верю и оно так прекрасно!
Автор, спасибо вам огромное!
-
-
22.06.2012 в 00:53-
-
22.06.2012 в 03:40слов нет. здорово. верю!