- Шерлок, перестань! - голос Майкрофта, всегда такого сдержанного, сорвался на крик.
- Отдай. Мою. Книгу! - каждая пауза заполнялась резким визжащим звуком терзаемой скрипки. Каждый звук бил по ушам и по нервам.
- Она не твоя, а отцовская! - Майкрофт в бешенстве подбежал к младшему брату и резким движением выдернул из ладони смычок. На секунду замер, весь дрожа от переполнявшего гнева, и сжал древко ладонями, намереваясь сделать что угодно - сломать его пополам, выкинуть в окно, бросить в камин - лишь бы дать выход этой терзающей изнутри ярости. Но оцепенел, увидев глаза сжавшегося в кресле Шерлока: в них застыл ужас. Майкрофт вдруг почувствовал себя абсолютно беспомощным; ладонь разжалась сама собой, и смычок с тихим стуком упал на ковер. Глаза брата наполнились слезами.
- Шерлок, - Майкрофт шагнул к нему, но тот, крепко сжав в руках скрипку, проворно соскочил с кресла и убежал, оттолкнув от себя протянутую руку. Громко хлопнула дверь, но тишина, последовавшая за этим, была просто оглушительной.
Майкрофт без сил опустился в кресло и закрыл лицо руками.
Не прошло и месяца с того дня, как отца не стало. Сердечный приступ, сказал приехавший врач. Его больше нет - так сказала заплаканная мама. "Как это - нет?" - спросил Шерлок. Он всегда был таким - раздражающим, неспособным понять простые истины.
Майкрофту было двенадцать, и он мог понять, что такое смерть. Понять - да. Принять - никогда.
Шерлоку было шесть, и он был мелким ходячим хаосом, всегда сосредоточенным на чем-то своем и задающим глупые вопросы. Вот и тогда:
- Не может быть, чтобы папы не было. Он же не вещь, чтобы потеряться, - Шерлок фыркнул. - Значит, он где-то есть. Где он, мам?
Мама тогда заплакала и прижала его к себе. А Шерлок недоуменно и растерянно уставился на брата.
Майкрофт не плакал, нет. Ни тогда, когда мама объясняла Шерлоку, что отец ушел так далеко, что не может вернуться и больше никогда не придет. Ни сейчас, когда так остро ощущал это отсутствие. А может, он и вовсе разучился плакать.
Он, наконец, оторвал ладони от лица и, поднявшись с кресла, подошел к книжному шкафу. Встав на цыпочки, он достал с самой верхней полки ту самую книгу, которую полчаса назад отобрал у Шерлока. Зачем он это сделал? Вероятно, ему было неприятно, что Шерлок загибал страницы любимой отцовской книги - эту книгу отец когда-то читал Майкрофту перед сном. Или он боялся, что Шерлок порвет ее, как рвал и ломал слишком многое из того, что попадало к нему в руки - порвет еще одну нить, связывающую Майкрофта с отцом, и сделает это нечаянно. И даже не подумает извиниться.
Майкрофт глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Это всегда помогало: эмоции как будто стирались по краям, теряя свою резкость и остроту. А на холодную голову действовать было гораздо проще. Проведя еще раз по коже переплета, которая, казалось, сохранила тепло держащих ее когда-то рук, он двинулся к двери, подхватив заодно смычок с пола.
Подходя к комнате брата, Майкрофт прислушался. Было обидно за свою глупую вспышку и почему-то страшно. Рыданий не было слышно, и он осторожно толнул дверь.
Шерлок сидел на кровати спиной к двери. Он не обернулся и не сказал ни слова вошедшему брату. Майкрофт сложил принесенные вещи на прикроватный столик и, подтащив себе стул, уселся рядом. Шерлок обиженно отвернулся, глядя теперь в стену.
- Уходи, - сказал он сердитым и одновременно глубоко несчастным тоном.
Майкрофт не знал, что ответить. Он вроде бы знал, что должен извиниться, но был уверен, что младший брат не поймет его. Поэтому он молча разглядывал глубоко врезанные в кожу переплета золотые буквы. "Одиссея капитана Блада" - эти три слова Майкрофт успел перечитать про себя семь раз. А потом понял, что это глупо.
- Шерлок, - сказал он, - прости.
Шерлок не пошевелился. Майкрофт снова глубоко вздохнул, собираясь сейчас встать и выйти за дверь. Но тут послышался голос брата:
- Почему ты на меня всегда сердишься?
Вопрос застал вросплох. Майкрофт снова уткнулся взглядом в книгу.
- И вовсе не на тебя, - пробормотал он.
- А на кого? - непомерное любопытство младшего когда-нибудь доведет его до беды, не иначе, подумал Майкрофт.
- Не знаю.
Шерлок повернулся и исподлобья посмотрел на брата своими огромными серыми глазищами.
- Так не бывает.
- Наверное, на папу, - неохотно продолжил Майкрофт, чувствуя, что просто должен что-то ответить. - За то, что он... ушел.
Шерлок задумался.
- Но разве он виноват, что ушел?
- Нет. - Майкрофт вздохнул. Шерлоку этого точно не понять. - Значит, я сержусь на себя. Так бывает, - непререкаемым тоном сказал он, заметив, что Шерлок опять открывает рот, чтобы задать вопрос. - И не спорь. Вырастешь - узнаешь.
Шерлок насупился, но не отвернулся.
- Почитаешь мне? - неожиданно выпалил он, чем снова застал Майкрофта врасплох.
- А не рано ли... - Майкрофт осекся, увидев взгляд брата. - Х-хорошо, - он потянулся к книге, чувствуя, как слегка подрагивают пальцы. Шерлок просиял и мигом нырнул под одеяло - снаружи осталась только голова с торчащими во все стороны темными непослушными кудряшками.
- Когда-нибудь я стану пиратом, - заявил Шерлок с мечтательным видом.
- Посмотрим, - с легкой улыбкой ответил Майкрофт. Сообщать Шерлоку о том, что пиратов уже несколько веков как не существует, сейчас не хотелось.
Поэтому Майкрофт просто начал читать. Он старался читать Шерлоку так же, как когда-то читал ему отец - с выражением, меняя голос при озвучивании каждого из персонажей - но это ему плохо удавалось, потому что мысли постояннно уводили его куда-то в сторону от сюжета. Впрочем, уже через десять минут Шерлок уснул, и книга было отложена обратко на столик.
А Майкрофт все вспоминал мягкий голос отца, читающего те же самые строчки, что читал сейчас он сам, и как тогда было интересно слушать, и как, несмотря на это, уже через полчаса неудержимо начинали слипаться глаза, и какие потом снились сны... Майкрофт перевел взгляд на сопящего Шерлока. Тот слегка улыбался во сне.
Майкрофту было двенадцать. И теперь он должен позаботиться о Шерлоке. Потому что тот младше, задает много неожиданных вопросов и просто потому, что Шерлок - это Шерлок. За него всегда беспокойно. И Майкрофт теперь должен был быть сильным - за себя и за брата.
Он и будет сильным. Ровно через пять минут. Когда закончат литься эти глупые слезы.