часть 13/13 (начало)Шерлок сидел на кровати, свесив кисти рук с обнаженных коленей. Этажом выше собирал свои вещи Джон Хэмиш Уотсон, время от времени что-то роняя на пол и приглушенно ругаясь: детектив слышал обрывки фраз, стук и скрип, слышал тишину и почти слышал тяжелые вздохи. А, может быть, ему это только казалось. Казалось так же, как и то, что через все его существо текла река, вода которой была черным потоком, и несла в себе горечь и опустошение. Пальцы слегка подрагивали, сигарета тлела алым всполохом, зажатая между фалангами, гармонирующая с неприлично задравшимся на бедрах платьем. «- Это мой старый друг». Где-то в гостиной на полу лежала разбитая скрипка. Шерлок чувствовал ее, как если бы его руки по-прежнему касались гладкой поверхности, колков и до боли натянутых струн. «- Джон Уотсон». Никотин смешивался с холодными брызгами реки, оседал моросью на губах. Шерлок изредка отирал их, пытаясь удержать то, что нарастало в груди, топя своей безысходностью, подкатывая к горлу тошнотой. «- Как вы относитесь к скрипке?» Разбитой скрипке: подарку для Уильяма, защите для Шерлока. Детектив нервно дернул плечом, и лямка платья медленно сползла вниз. Последнее препятствие между ним и отчаянием рухнуло, выплеснувшись за край зажмуренных век, скатившись по щеке одинокой каплей. «- О, Боже, Шерлок…» Стрелка часов плавно приблизилась к трем, и детективу стало страшно, когда он взглянул на равнодушно-белый циферблат. Теперь у него не было слабых мест, и разум подсказывал единственно возможный – приемлемый - выход из сложившейся ситуации. «- ...Потенциальные соседи должны знать...» Шерлок поднялся. Он уронил сигарету на пол, даже не заметив этого, и шагнул к двери. «- Мы ничего друг о друге не знаем». - Неправда. Детектив как-то растеряно оглянулся, замерев на пороге своей спальни: кое-что они все же знали. - Джон… «- Этого достаточно, чтобы двигаться дальше?» Горло Шерлока обожгло коротко-емким: - Да.
Джон закончил паковать свои вещи. По крайней мере, те, что находились в его комнате. Оставались не собранными несколько мелочей, но за ними нужно было спуститься на кухню, зайти в гостиную… Мужчина устало присел на кровать. Он не хотел. Не хотел уходить, не хотел оставаться, не хотел сталкиваться с Шерлоком, и не хотел смотреть ему в глаза. Доктор не мог понять, что из этого перечня «не хотел» ему труднее всего будет выполнить и уже только поэтому он должен был уйти. Навсегда или на время - Джон не знал. Что бы он ни говорил перед этим детективу, Шерлок был его другом. Мужчина чувствовал ответственность… за это. Он не желал малодушно сбегать, но не видел иного выхода и, кроме того, не считал это малодушием. «Мне надо подумать», - это было самоубеждение, оправдание своего поступка. Джон прикрыл глаза. Перед его мысленным взглядом возник образ, от которого доктор не надеялся избавиться в ближайшее время. Хотя за последний час это стало одним из самых навязчивых его желаний. Шерлок. Приоткрытые губы, сбившееся дыхание, обтягивающее тело алое платье, вытянутая рука, влажные волосы, глаза… движения-стоны-Майкрофт. Брат. Его продолжение, логическое завершение и порок. Джон резко выдохнул, порывисто поднимаясь с кровати: он не хотел помнить. Еще одно «не хотел»! Еще одно, с чем ему придется жить и мириться, что ему придется принять и что он принять никогда не сможет. Можно было бы ударить – выбить дурь из гениальной головы, объяснить, что _так_ не поступают, что это аморально, низко, гадко, недостойно – можно было бы… Однако Джон чувствовал, что крайняя мера заранее обречена на провал. Не даст результата. Ничего не даст. Приведет к тому же самому, что и теперь: собранным вещам и стене непонимания. Очень прочной стене. Да и ударить он не сможет. Только не Шерлока. Джон качнул головой: надо перестать зацикливаться на том, что произошло этой ночью. Не сейчас. Потом. Мужчина вздохнул, окидывая взглядом комнату и раздумывая: стоит ли ему идти за своими вещами сейчас или подождать до утра? Джон не мог решить. И мысли постепенно возвращались в прежнее русло… Он вздрогнул, когда этажом ниже что-то разбилось. - Шерлок… Мужчина ожесточенно потер лоб ладонью, разрываясь между желанием спуститься вниз, чтобы посмотреть, что случилось и остаться на месте. - Он взрослый, - произнес Джон, обращаясь к рисунку на обоях, - Ему не нужна нянька. Это было более чем логично. Шерлок мог позаботиться о себе. Мог. Джон сделал пару шагов к своему письменному столу, и прислушался. Он не услышал ничего, ровным счетом ничего, но отчего-то его сердце учащенно забилось. Джон выждал несколько минут, досчитал до пятидесяти, попытался успокоиться. И только потом резко развернулся к двери: - Черт возьми! – с этими словами он почти выбежал из комнаты.
часть 13/13 (продолжение)Детектив стоял около дивана, вцепившись в волосы, и смотрел на живописно разбросанные по столу разноцветные таблетки, пакетик с желтоватым порошком, два шприца, пластмассовую трубку и ампулу. Это было превышение нормы – во всех смыслах. Шерлок закрыл глаза и, сжав пальцы, потянул за волосы с такой силой, что стало больно, а перед глазами заплясали красные точки. Решиться было трудно. Кокаин, период выведения… Он знал, понимал и отдавал себе отчет, что значило принять сегодня или в ближайшие сутки что-то еще. Холмс бессильно уронил руки и вновь посмотрел на стол. Боль – это все, что он мог сейчас чувствовать, все, что определяло его существование и все, что оставалось в его жизни. Она никуда не уйдет, не исчезнет. С приходом ли Майкрофта, с уходом ли Джона, с бесконечным отвращением к самому себе – не изменится ничего. Шерлок подошел к зеркалу над каминной полкой. Из зеркала на детектива глянули усталые совершенно бесцветные глаза. Шерлок прикоснулся к виску, провел пальцами по выступающей скуле, бледной щеке, по губам, растирая так и не стершуюся до конца помаду еще больше. Теперь это все не имело значения: во что он одет, как выглядит и что при этом испытывает. Он потерял свое право на стыд там, на коленях Майкрофта, когда добровольно отдавался ему, наказывая себя самого, получая отвратительно извращенное наслаждение от происходящего, кончая в присутствии Джона Уотсона. Шерлок отвернулся от зеркала, вернулся к столу и опустился перед ним на колени, сгребая в ладонь все таблетки с его поверхности. Взгляд детектива на долю секунды задержался на вырезе платья, под которым тяжело и часто вздымалась грудная клетка, и губы искривились горькой улыбкой. Он предсказуемо подавился, пытаясь проглотить несколько таблеток сразу. Пришлось сходить на кухню и налить в кружку воды, чтобы запить вставшую в горле комом дрянь, которая совсем скоро должна была подарить ему облегчение. Шерлок опустился на диван, обхватив кружку руками, время от времени делая из нее небольшие глотки, раскачиваясь, и баюкая свою боль. Голос разума кричал о том, что еще не поздно вызвать рвоту – сунуть два пальца в рот, пока таблетки не начали действовать, принять какой-нибудь сорбент… Пережить уход Джона, остаться один на один с самим собой, ждать возвращения брата, и вечно ждать, что эта тошнота пройдет. Если в его жизни останется только это, то он не хотел жить. Шерлок отставил кружку на край стола, рассыпал по столешнице порошок из пакета, выровнял его, придав вид двух дорожек. Затем взяв трубочку, детектив наклонился и вдохнул порошок. Слизистую тут же обожгло, заставив на секунду зажмуриться, чтобы сморгнуть выступившие слезы. Уронив трубку на пол, Шерлок потер нос, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Теперь у него осталась только инъекция. И несколько минут перед тем, как метедрин, который он вдохнул, начнет действовать в полную силу. Шерлок чувствовал, распаковывая шприц, наполняя его жидкостью из ампулы, как краски постепенно становятся ярче, а сердце начинает биться все сильнее, посылая по всему телу волны тепла и… счастья. Еще немного… - Еще немного, - прошептал он, всаживая иглу в четко проступающую на сгибе локтя вену, - Еще немного… Шерлок не заботился о том, что наркотик следует вводить медленно – не было времени – он вдавил поршень шприца, загоняя его до самого конца, а потом отбросил шприц в сторону. Он успел подняться, не в силах сидеть на месте, успел сделать шаг, оттянуть вырез платья, и запнуться о стол, прежде чем мир вокруг взорвался, разлетаясь на множество кусков, сшибая Шерлока на пол, придавливая, погребая под собой, заставляя выгибаться от ощущения, которое можно было сравнить с электрошоком или множественным оргазмом. Детектив обязательно бы задумался, чего было больше в навалившемся на него мире – боли или наслаждения, если бы не с пугающей отчетливостью внезапно осознал, _что_ он только что сделал. Рядом с его лицом растеклась лужица воды, и осколки кружки глубоко впились в щеку. Он и не заметил - это была кружка Джона. Его кружка, фаянсовые края которой вгрызлись под кожу рассерженными муравьями… Его кружка, которую Шерлок разбил, как разбивал все вокруг себя, включая и собственную жизнь. Детектив попытался отстраниться от осколков, вытащить их, но как только он коснулся своего лица, сильная головная боль погасила все остальные чувства. Он забился еще больше ранясь о разбитую кружку, сворачиваясь, сотрясаясь от сводящих его тело судорог, пытаясь подняться, падая, чтобы тут же возобновить свои попытки снова. - Джон… - прохрипел он, чувствуя как паника и страх начинают растекаться на языке соленым привкусом крови, - Джон… Джон! Шерлок закричал, переворачивая стол, цепляясь за чьи-то руки, старающиеся обнять его обнаженные плечи. - Джон! – простонал он, ничего не видя перед собой, кроме хоровода мебели, книг, стен и потолка, - Джон!!! Шерлок продолжал звать своего соседа, утыкаясь носом во что-то мягкое и знакомо пахнущее, во что-то, что не вращалось вокруг него, как все остальное, во что-то, что внезапно отпустило, оттолкнуло, чтобы он упал на пол, а быть может куда-то еще – в какую-то яму – оставив совершенно одного, с единственной мыслью, бьющейся болью в его голове: «Я не хочу умирать, Джон! Я не хочу умирать!»
Еще спускаясь с лестницы, Джон услышал голос Шерлока: сначала хриплый и тихий, такой, что нельзя было разобрать слова, которые произносил детектив, потом срывающийся на крик, перекрываемый грохотом падающей мебели. - Джон! Мужчина замер, всего лишь на долю секунды замер, до белых костяшек сжав пальцы на перилах, и бросился вперед, забыв о ноющей весь вечер ноге, перепрыгивая через несколько ступенек, спотыкаясь о последнюю из них, чуть не падая. - Джон! Шерлок звал его, нуждался в нем, в его голосе сквозило отчаяние и боль. Это было достаточным поводом для того, чтобы отбросить прочь все сомнения, терзавшие Джона Уотсона несколько минут назад. Переступив порог гостиной, мужчина огляделся, сразу цепляясь взглядом за шприц на полу, пустую ампулу, пакетик с прилипшими к его стенкам крупицами какого-то вещества: «Наркотика»… - поправил мысленно сам себя Джон, поспешно перешагивая через разбросанные вещи. Шерлок обнаружился за перевернутым столом в луже воды и крови, среди осколков разбитой кружки, впивающихся ему в лицо и руки, вспарывающих тонкую кожу. Джон упал перед ним на колени, чудом не поранившись при этом сам, и попытался удержать мечущегося детектива, сжав худые плечи руками. Шерлок сопротивлялся, хватал доктора за свитер, тянул то к себе, то от себя, словно не в силах определиться, чего он хочет: получить помощь или чтобы его оставили в покое? - Джон!!! – наконец, прокричал он, приподнимаясь, и утыкаясь в грудь мужчины. - Шерлок, что ты принял? – Джон попытался отстранить Холмса от себя. Детектив замотал головой, не переставая звать Уотсона. - Дж… он… Джо… он… Д… жон… Доктор с трудом различал, что говорит Шерлок: его голос звучал приглушенно из-за того, что Холмс прижимался лицом к его одежде. И Джон чувствовал, как свитер в этом месте становится влажным и горячим. - Шерлок! Шерлок, ты меня слышишь?! Мужчине пришлось приложить усилие, чтобы разжать судорожно сведенные пальцы детектива и оттолкнуть его от себя. Шерлок его определенно не слышал. Он был мокрым как мышь и горячим как печка. Недавно бледное лицо покраснело, и волосы тугими колечками прилипли к влажному лбу. Шерлока не переставало трясти, почти выгибая, выламывая, заставляя сворачиваться в клубок, прижимая руки к груди. Но он был в сознании, что Джон счел хорошим признаком… Насколько можно считать что-то хорошим при подобных обстоятельствах. Доктор схватил своего соседа за кисть, потянув ее на себя, с трудом заставляя Шерлока разогнуть руку. Предсказуемо на сгибе локтя он увидел след от инъекции. Только вот ему это совсем не понравилось: маленькая ранка уродливо вздулась, растекшись под кожей белым и плотным комком. - Идиот! – в сердцах прорычал Джон, отпуская руку детектива, вскакивая и бросаясь к телефону вызвать скорую помощь. Продиктовав медикам адрес и отбросив трубку в сторону, доктор поспешил к себе комнату. Расшвыривая вещи из упакованной ранее сумки, добираясь до своей походной аптечки, которую он на память забрал из Афганистана, Джон пытался анализировать ситуацию, задаваясь единственно важным вопросом: что принял Шерлок? Вытряхивая содержимое своей сумки на пол, мужчина отметал один за другим варианты, приходящие ему на ум: кокаин, героин, эфедрин… фенамин? Аптечка лежала на самом дне сумки и мягко вывалилась на ком одежды вместе с остатками вещей. Джон тут же подхватил ее, кидаясь к двери. Он сбежал вниз по лестнице, снова запнувшись на последней ступеньке, чуть не выронив при этом аптечку. И тут его осенило. Склоняясь через несколько секунд над Холмсом, и пытаясь перевернуть детектива на спину, Джон почти прокричал: - Шерлок! Шерлок!!! Это был метедрин? Сколько? Он оглянулся в поисках подсказки, но на полу увидел только то, что заметил ранее: шприц и пакетик из-под порошка. Шприц был слишком мал, чтобы его содержимое могло вызвать такую реакцию, но вид опухоли на вене говорил доктору об обратном: Шерлок ввел себе именно метедрин, который полностью или частично попал мимо вены. Мужчина на секунду задумался и вывод, к которому он пришел, был совсем не утешителен. - Шерлок… – Джон застонал, опускаясь рядом с детективом на пол. В ответ Шерлок выгнулся, чуть не перевернув аптечку. Джон старался не думать о причинах, побудивших его соседа совершить попытку самоубийства… Он не мог себе позволить сейчас осознать и принять ответ, который помимо воли уже сформировался в голове и заставил его руку несколько раз судорожно дернуться. Он не должен задумываться о подобных вещах. Он должен быть доктором, который видел много ранений, насильственных смертей. А человеком… человеком он побудет потом.
часть 13/13 (продолжение)Надо было купировать судороги, гипоксию, восстановить нормальную или приближенную к нормальной температуру тела. До приезда скорой снять хотя бы часть симптомов интоксикации, выложиться по полной. Спасти. Лицо Шерлока приобрело угрожающе красный оттенок: он задыхался. По вздувшейся на шее вене было хорошо заметно лихорадочное биение его сердца. «Практически на холостом ходу», - отстраненно подумал Джон, отбрасывая в сторону ненужные лекарства, которые не могли ему ничем помочь. Инъекция фенитоина казалась идеальной в данной ситуации. Наполнив шприц, Джон посмотрел на корчившегося Шерлока, оценивая свои возможности и состояние детектива. Внутримышечно раствор вводить было нельзя: низкая всасываемость в ткани, нерастворимость натриевой соли в мышцах. Внутривенно – лучший вариант, но для этого нужно было заставить Шерлока хотя бы частично разогнуться. Это и было проблемой. Взяв шприц в зубы, Джон попытался добраться до не поврежденной руки детектива. Тот отчаянно сопротивлялся, что-то бормоча и всхлипывая. Глаза Холмса были открыты и Джон видел, что зрачки почти полностью поглотили светлую радужку, сделав блуждающий взгляд детектива пугающим. Ему пришлось забраться на Шерлока, придавить извивающееся тело своим весом, и после недолгой борьбы, все-таки дотянувшись до вздувшейся вены, всадить в нее иглу шприца. Дыхание Джона сбилось, но он не позволил себе даже малейшей передышки. Через полминуты лекарство должно было подействовать, но оставался еще жар и гипоксия. Джон поднялся: на кухне был лед. Мужчина это помнил совершенно точно – лед, в небольшом пластиковом ведерке с хранящимися там пальцами для экспериментов. Вытащив пальцы, принеся лед в комнату, Джон высыпал его на вытянувшееся на полу тело замершего детектива, постаравшись сгрести обжигающий холод в область паха. После мужчина взял пригоршню льда, и завернул его в полотенце, чтобы приложить к сонной артерии. Когда он успел взять полотенце, Джон не помнил.
Шерлок слабо пошевелился. Подняв руку, он скользнул пальцами по кисти Джона, попытался ощупать ткань со льдом. - Джон… - его голос был хриплым. Шерлок старался сосредоточить свой взгляд на докторе, но это у него получалось с трудом. Комната раскачивалась, голова немилосердно болела, и пот заливал глаза. Но от ощущения, что теперь он не один стало немного легче. Однако волны паники продолжали накатывать на Шерлока, заставляя его сердце биться все быстрее. Не хватало воздуха, не хватало места… было тесно. Что-то давило на его грудь… на грудную клетку, сжимало острыми когтями, проникающими под кожу. И каждый коготь казался отравленным жалом, от которого все внутри расцветало болью… сочилось… сочилось куда-то вверх – к горлу – мешая дышать. - Душно… не могу… - слабо прошептал детектив, и это было все, на что он был способен. Слабый, жалкий… в красном платье, с размазавшейся по лицу помадой… с разведенными в стороны ногами, с чем-то холодным, мокрым на животе, что стекало вниз… под ткань, по разгоряченной коже… делая его еще более отвратительным и уязвимым. - Шерлок, ты слышишь меня? - Джон прижал ладонь Холмса к полотенцу, но рука детектива неловко согнувшись, упала на пол. Шерлок хотел сказать, что у него ничего не получается, но его горло пересохло и произнести что-либо не вышло. Доктор, качнув головой, поднял полотенце со льдом и снова прижал его к шее Шерлока. - Помоги мне… – Джон взял руку детектива и приложил к полотенцу, - Держи! Слышишь меня? Держи! Сделав над собой усилие, Шерлок на этот раз смог удержать лед. Он чувствовал, как его лба касаются прохладные пальцы Джона: отводят в сторону слипшиеся волосы, вытирают пот, гладят… гладят, забирая страх и панику… Было жарко. Все так же душно и жарко. Марево колыхалось, мешая смотреть, и Шерлок устало опустил веки. Легкие касания пальцев исчезли, и детектив снова запаниковал, широко распахивая глаза и… увидел перед собой только темноту. Он в ужасе выронил лед, - Джон… где ты? Я ничего не вижу! Джон!!! – прокричал Шерлок, обхватывая голову, тут же отозвавшуюся тяжелой пульсирующей болью. И почти сразу почувствовал на своих губах прохладный край кружки с водой. Не в силах сопротивляться, Шерлок сделал пару глотков, и к его рту прижалась ладонь с горстью таблеток. - Глотай, - услышал он голос Джона. Детектив дернулся, но доктор зажал ему рот, не давая выплюнуть то, что только что в него впихнул. Шерлок попытался сглотнуть, раскусив при этом несколько таблеток, и кисло-сладкий вкус наполнил его рот. Аскорбиновая кислота… - Что… ты делаешь? – прохрипел Шерлок, когда Джон, наконец, убрал руку и дал ему еще глотнуть воды. - Витамин С помогает при гипоксии. - Джон… - Ради Бога, Шерлок, заткнись! Шерлок ощутил, как Джон опустился на пол рядом с ним, осторожно перекладывая его голову к себе на колени. Детектив дрожащей рукой нащупал пальцы доктора и сжал их. Когда через секунду он почувствовал ответное пожатие, он прошептал, наклоняя голову, утыкаясь носом в брюки Джона: - Мне страшно.
Джон коснулся щеки Шерлока, пытаясь успокоить его, думая о том, что он сделал все, что было в его силах. Теперь оставалось только ждать медиков. Ожидание – это было самым сложным. Невыносимым. Как и чувство, что больше ничем нельзя помочь… Ничем, кроме своего присутствия. - Сейчас приедет скорая. Потерпи. Детектив прерывисто вздохнул, и Джон легонько погладил его по виску. - Джон… - Тебе сейчас лучше не разговаривать. - Джон… я хочу попросить… - словно не слыша его слов, прошептал Шерлок. Мужчина с тревогой взглянул на него: - Что будет в моих силах… Ресницы Шерлока дрогнули, и он слепо посмотрел в ту сторону, где, как он предполагал, должно было быть лицо Джона: - Вытри помаду… я не хочу, чтобы меня видели… - он шумно сглотнул и зажмурился, - таким… Джон молча прикусил нижнюю губу, поднимая с пола влажное от растаявшего льда полотенце. Осторожными движениями он стал вытирать лицо своего соседа, пытаясь очистить его от красных разводов. - Спасибо, - тихо произнес Шерлок, и его голова бессильно свесилась к плечу. - Шерлок! – Джон отбросил полотенце и встряхнул детектива, - Шерлок! Не смей, слышишь!? Шерлок!!! Шерлок не слышал.
часть 13/13 (продолжение) Джон сидел около палаты Шерлока, уткнувшись лицом в ладони. Напряжение безумно проведенного дня спало, и на мужчину навалилась ужасная усталость, от которой хотелось свернуться где-нибудь калачиком и заснуть лет на сто, а может быть даже больше. Но вся проблема была в том, что Джон не желал покидать своего места на этом жестком стуле в коридоре больницы, куда привезли несколько часов назад его друга. Не хотел, хотя мог бы с куда большим комфортом расположиться прямо у него в палате. Джон, только что выпивший шестой стаканчик кофе, но так и не взбодрившийся, не мог заставить себя подняться и сделать пару шагов до противоположной стены коридора, открыть дверь и подойти к Шерлоку. И дело было совсем не в ужасном состоянии детектива. На этот счет мужчину уже успокоили, сказав, что положение хотя и тяжелое, но жить детектив будет. В медикаментозном сне до полной дезинтоксикации, на аппарате гемодиализа, с возможными повреждениями мозга из-за гипоксии и слишком высокой температуры в первые часы после передозировки, но будет. Совсем не из-за этого Джон не хотел подниматься с неудобного стула. Просто именно на этом стуле, когда он с нетерпением ждал новостей из реанимационного отделения, на него обрушилось понимание всего произошедшего. До него, наконец-то, дошло истинное положение вещей: истинное положение Шерлока, истинные причины его поведения и истинная роль его – Джона - _во_всем_этом_. Сначала Джон сердился. Оказывая первую помощь, он сердился на Шерлока, на его идиотский поступок, не задумываясь о причинах, которые показались детективу достаточными, чтобы свести счеты с собственной жизнью. Джон был военным хирургом. Он вытаскивал людей с того света, и видел отчаяние и боль в гаснущих глазах тех, кому уже не в силах был помочь, он сам цеплялся за жизнь с яростным упрямством, хотя проще всего было послать все и вся, разорвав тоненькую ниточку реальности, остановив свое сердце. Но он никогда бы не поддался искушению променять мир, в котором пусть даже ничего не происходит, на пустоту и неизвестность того, что находится там – за гранью. Всему свое время и свой черед – доктор Джон Уотсон свято верил в это. Шерлок с его неуемной жаждой к жизни и взрывным характером… последний человек, о котором можно было бы сказать: будущий самоубийца. И тем не менее… Джон откинулся на спинку больничного стула, и его взгляд уперся в противоположную стену. Обвинять было легко. Как и негодовать, сердиться, говорить, что _так_ поступают только слабаки и трусы. Только рано или поздно, после обвинений и злости приходило _то_самое_, что сворачивало желудок в тугой комок, толкало его содержимое вверх, наполняя тошнотой каждый вздох. Джон был растерян, по-настоящему растерян, когда машина скорой помощи забрала бессознательного Шерлока. Когда медик, извинившись, сказал, что ему – Джону – придется добраться до больницы своим ходом. Если он, конечно, пожелает поехать за своим другом… Джон стоял посреди гостиной, которая после приезда врачей превратилась в нечто совсем несусветное и под причитание разбуженной хлопающими дверьми и голосами миссис Хадсон, не мог вымолвить ни слова. В его голове, одно за другим, начинали всплывать воспоминания, складывающиеся в пугающую картину, принимающие совсем иное значение, чем тогда, когда реальность этих воспоминаний имела место быть. Поведение детектива, перепады его настроения, взгляды, слова, предостережения. Господи, как же Джон был слеп! От этого хотелось стонать, сделать что-то неимоверно глупое. Например, ударить этим чертовым стулом о стену и бить до тех пор, пока он не разлетится на мелкие кусочки. И если бы только это хоть как-то помогло изменить то, что случилось, Джон именно так бы и сделал. Но он был бессилен. Он мог только сидеть _здесь_ и вспоминать. Вспомнить было что: слова Шерлока о своем брате, как о самом опасном человеке; первая встреча с Майкрофтом, его ирония на счет «отношений» между Джоном и детективом; несчастный старший брат, говорящий о наркотической зависимости и незрелом поведении младшего брата; испуганный Шерлок, не желающий пускать Джона в свою комнату и комочек грязи под закрытыми дверьми его спальни; просьба Майкрофта иногда встречаться, слова «я люблю своего брата»; выражение лица Шерлока, когда он, чеканя каждое слово, со злым отчаянием бросал в лицо Джона «Ты. Пахнешь. Им.»; и… о, Боже… Джон наклонился вперед, снова утыкаясь лицом в ладони. Поцелуй. Его поцелуй. Кто к кому потянулся, теперь не имело значения. Все, что было важно, так это то, что обозначало это простое действие со стороны Майкрофта Холмса. Такой тонкий расчет, достойный великого политика и интригана… серого кардинала… человека, который… Красное платье, помада, протянутая рука. …насиловал собственного брата и – Джон теперь не сомневался – запугивал его и давил, сводя с ума, заставляя метаться, совершать глупые поступки. Искать защиты у Джона… Не говоря ни слова, стесняясь себя самого… стыдясь своего положения… Шерлок просил защиты, а Джон не понял. Он предпочел верить в слова Майкрофта, не читая между строк. Не видя, не видя, не замечая ни-че-го! Поцелуй, всего один поцелуй, но как точно он попал в цель! Запах, на грани ощущений… слабый, ничего не значащий для Джона и так много говорящий Шерлоку. Что должен был почувствовать детектив, уловив аромат одеколона своего брата, исходящий от Джона? Как еще должно было пахнуть предательство? Как еще возможно было растоптать последнюю надежду? И Шерлок после пытался его защитить, отдаляя от себя, предостерегая: Майкрофт мог бы растоптать Джона, смахнуть, словно пешку с шахматной доски и детектив это слишком хорошо понимал. Так же, как понимал сейчас это и Джон. Он все-таки приглушенно застонал: положение было ужасным. Он не знал всего – этим можно было бы отгородиться от своей вины, оправдать неумение _видеть_, но какой-то гаденький внутренний голос противно тянул, не давая ухватиться за спасительное неведение: «Не хотел задумываться, удобно принимая все, как есть». И этот поцелуй… Мужчина встал и прошелся по коридору. Гнев снова охватывал его, мешая спокойно мыслить. Его использовали. Они оба его использовали. И он не знал, кто сделал ему больнее: Майкрофт или Шерлок. С Майкрофтом было все понятно - он был сложным, низким человеком, которому не следовало доверять. Стоило помнить о том, насколько бывают правдоподобны речи и доводы политиков. Джон виноват сам… Но Шерлок… Джон вышел из коридора на лестничный пролет, подошел к огромному окну и прижался лбом к холодному стеклу, оперевшись руками о гладкий пластик подоконника. Соседство с детективом, их дружба – все это было лишь предлогом, средством защиты от брата. Шерлок страдал один, замкнувшись в своем мире, выдавая искаженную, обработанную информацию, полуправду, уклоняясь от прямых вопросов, предпочитая солгать, когда Джон подбирался слишком близко к правильному ответу. Детектив использовал его как средство защиты. Он использовал его… Использовал так же, как и его брат, выворачивая наизнанку, делая противоположностью самого себя, пользуясь его недальнозоркостью и неспособностью быть _таким_же_как_братья_Холмс_. Джон был солдатом: ему говорили, что делать и он это делал, он спасал людей и был верен своим идеалам. Он знал, на что шел и какие у этого могли быть последствия. Он знал это всегда, но… не теперь. Не теперь, когда его просто использовали в своих целях, а потом… потом, не объяснив ничего, не дав шанса попытаться все решить будучи вдвоем, а не одному, просто поставили перед фактом собственного бессилия. Смерть - то, что невозможно исправить. После нее становится невозможно оправдаться, невозможно сказать, что… сожалеешь. Это обвинение в том, что не успел и не уберег. И не поверил. Джон вздохнул, отодвигаясь от стекла и опираясь спиной о стену около окна. Винить Шерлока было почти глупо. Разве только в том, что он не доверился. Джон и не винил – ему было больно. Шерлок был жертвой. Но кто действительно был виноват - это Майкрофт. И доктор Уотсон молился, чуть ли не впервые после Афганистана всем богам сразу, чтобы ему хватило сил и выдержки не убить этого человека, как только он его увидит снова.
часть 13/13 (окончание)Майкрофт сел в ждущую его машину. Скула ныла, и он ощущал, как под кожей растекается жидким огнем боль. Мужчина позволил себе легко коснуться ушиба пальцами, потом надавил чуть сильнее, до тех пор, пока боль не стала почти непереносимой, но он был рад ей. Он это заслужил: заслужил все от начала и до конца. И все, что сказал про него Джон Уотсон – было правдой. Мужчина улыбнулся и убрал руку от лица. Майкрофт Холмс действительно был чудовищем, которое запугало, довело своего брата до сумасшествия, заставило принимать наркотики – своим поведением, своими словами, насилием и властью – почти заставило убить себя. Все те слова, которые он говорил Шерлоку… Майкрофт прикрыл глаза и сжал губы так, что они побелели от напряжения. Он сказал брату, что у него нет сердца. Как же он ошибался, как заблуждался... Все перепутал. Мужчина открыл глаза и посмотрел на проносящуюся за окном автомобиля улицу. Сердца не было не у Шерлока, а у него самого – Майкрофта. Он убил свое сердце, позволил своей любви к Уильяму, перерасти в одержимость и остановился лишь на грани собственного безумия, которое осознал в тот момент, когда по его пальцам потекло горячее семя Шерлока. Его наказание, едва не стоившее брату жизни, едва не стоившее Майкрофту всего его мира… Он должен был все исправить. Не разговорами с Джоном – это было бы бессмысленно; не раскаянием – Шерлок никогда не примет от него извинений, как и он сам – он сам не примет от себя ничего, потому что подобное нельзя извинить ничем. Даже если он любил и любовь могла бы оправдать его действия – она испортила все. Когда тело Шерлока упало на него, когда он обнял, положив руки на влажную спину брата, провел ладонью по позвоночнику, чувствуя бешеное биение загнанного в ловушку сердца, он мог думать только о том, что… он был готов отпустить. Смириться, принять, осознать смерть Уильяма. Принять право на жизнь Шерлока, его волю и его тягу к свободе. Майкрофт не знал, нашел бы он в себе силы отказаться и от его тела, в котором было заключено так много, но он мог бы попытаться. Мог бы, если бы Шерлок не решился поставить точку. Майкрофт одел на себя наушник сотового телефона, нажал клавишу быстрого набора и взял, лежащий около него ноутбук. - Мне нужны данные по делу, которое я обсуждал с тобой на прошлой неделе, - произнес он в динамик микрофона, открывая серебристую крышку ноутбука, - На мою почту. Антее не требовалось разъяснений, она поняла все без лишних слов, сдержано ответив: «Да, сэр». Оперативность была одним тех из качеств, которые Майкрофт ценил в своей сотруднице больше всего. Как и умение не задавать ненужные, раздражающие вопросы. Через минуту интересующая его информация была на экране ноутбука. Майкрофт не думал, что ему придется воспользоваться своим «подарком» Шерлоку в подобных обстоятельствах, приберегая его для более удобного момента, как и все, что касалось его гипер-опеки над младшим братом. Но теперь, конечно же, у Холмса не было иного варианта развития событий. Его слова и действия были бесполезны, но он мог сделать нечто большее, гораздо большее и значимое, что его брат оценил бы по достоинству. Даже если ему суждено было никогда не узнать, кто выступил в качестве отправной точки для того, что должно было случиться в будущем. Расходы не имели значения. Это была единственная форма извинения и единственное признание в любви, которое Майкрофт Холмс мог теперь себе позволить по отношению к младшему брату. К Шерлоку… Единственное, что он мог сделать для него. Прочитав письмо, найдя в нем необходимые данные и телефонный номер, Майкрофт набрал его на сотовом телефоне. Спустя несколько секунд бодрой мелодии вместо гудков, ему ответили. И мужчина, медленно закрыв крышку ноутбука, произнес: - Мистер Мориарти? У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Прошу администрацию вставить часть перед окончанием часть 13/13 (продолжение)Войдя в ослепительно белую палату, Майкрофт не мог поверить в то, что увидел. Нет, он, конечно, уже давно получил отчет о состоянии брата, детальное описание всех действий медиков, и все же… он не мог поверить в реальность происходящего. Он приехал не сразу, после тревожного звонка Антеи. Не сразу нашел в себе силы открыть папку, в которой содержалась информация о том, как Шерлок едва не лишил его себя. Не сразу… Майкрофт медленно подошел к больничной кровати, беспомощно скользнул взглядом по вытянутым поверх одеяла тонким рукам, исколотым иглами капельниц, по кардиомонитору, по аппарату для гемодиализа, и только потом посмотрел в бледное до синевы лицо брата. Если бы не черные волосы и темные круги под запавшими глазами, то Шерлок мог бы соперничать белизной своей кожи с постельным бельем, на котором лежал. Майкрофт отвел взгляд, замечая, что все это время с силой сжимал ручку зонта. Мужчина обернулся, ища глазами, куда можно его пристроить, но не нашел ничего подходящего. Тогда он просто повесил зонт на спинку кровати, поправил выданный ему белый халат, норовивший сползти с дорогой ткани его пиджака, и, пододвинув небольшой стул, тяжело опустился в него. Он хотел не этого. Холмс вытянул руку и коснулся холодной щеки брата. Он погладил его со всей нежностью, на которую только был способен, провел ладонью по резко очерченной скуле. - Шерлок, - Майкрофт чуть наклонился вперед, словно так его было лучше слышно, - Шерлок… Ему показалось, что ресницы Шерлока едва заметно дрогнули. И простое прикосновение вдруг наполнилось совсем иным смыслом. Мужчина не мог разорвать контакт, не мог опустить руку, не мог перестать держаться за Шерлока так, словно от того, будет ли он ощущать под своими пальцами кожу брата, зависела его жизнь. Сидеть в такой позе было неудобно. Майкрофт пересел со стула на краешек кровати и пружины тихо скрипнули под ним. Он нагнулся к Шерлоку. Прижался щекой к виску, мягким волосам, продолжая гладить лицо брата, вдыхая незнакомый запах, в котором осталось так мало от того, кого он любил. Кого собственными руками вытолкнул за грань… - Прости, - неожиданно высоким голосом прошептал Майкрофт, закрывая глаза, позволяя эмоциям взять над собой верх, позволяя своему отчаянию и боли скатиться по щеке и затеряться где-то в темных завитках волос Шерлока. - Простиии… - почти заскулил он, зажмуриваясь так сильно, как только смог. Халат все-таки сполз с его плеч, мягко упав на пол. Рука Майкрофта соскользнула вниз, пальцы мазнули по скуле, тонкой шее и, опустившись на плечо, сжали больничную пижаму. Мужчина чуть отстранился, смаргивая влагу, сосредотачиваясь на неподвижном, равнодушном лице Шерлока, чуть приоткрытых губах… Он не хотел целовать его, правда, совсем не хотел, но… он не знал, как это получилось. Не уловил тот момент, когда качнулся вперед, прижимаясь губами ко рту детектива. Так же как не уловил момент, когда на его плечо тяжело легла рука, через секунду отшвырнувшая его от погруженного в медикаментозный сон Шерлока. Не сумев ни за что ухватиться, Майкрофт упал на пол, перевернув при этом стул и больно ударившись обо что-то головой. Впрочем, опомниться ему не дали и он почувствовал, как его поднимают, вздергивая на ноги, и в скулу с силой впечатывается чей-то кулак. Майкрофт покачнулся, отступив назад, спотыкаясь о стул и падая, ожидая, что его снова ударят, слепо прикрыв лицо рукой. Однако его ожидания не оправдались и, исчерпав себя единственным ударом, избиение закончилось. Майкрофт тряхнул головой, которая тут же отозвалась дикой болью и звоном в ушах. Когда черные точки и яркие звездочки прекратили танцевать перед глазами мужчины, он поднял голову и встретился с мрачным взглядом стоящего над ним доктора Уотсона. Руки Джона все еще были сжаты в кулаки, и он явно сдерживал себя, чтобы не ударить Холмса еще один раз. - Мистер Уотсон, - проговорил Майкрофт, опираясь на перевернутый стул и неловко поднимаясь, - Не могу сказать, что рад нашей встре… Договорить ему не дали. - Вы – чудовище, мистер Холмс. Вы знаете об этом? – глаза Джона опасно сощурились. Майкрофт выпрямился. - Это не касается вас, - ответил мужчина, поправляя свой пиджак и смахивая с него прилипшие пылинки. - Вы ошибаетесь, - голос Джона был полон гнева, - Вы ведь насиловали его. Все это время вы запугивали и насиловали его, манипулируя мной в ваших целях, заставляя поверить в то, что все _это_ следствие его дурного характера и употребления наркотиков, его детской обиды на вас. - Значит, это я виноват, что вы были настолько слепы, что не смогли разобрать… - Вы насиловали его! – с нажимом повторил Джон, перебивая Майкрофта, - Загнали его в угол, не оставили выбора! - А вы заставили его принять летальную дозу! – это была защита, нечестная и подлая, но Майкрофт не мог просто так выслушивать, как его обвиняют в том, в чем он винил себя сам. Доктор осекся, и на его лице появилось растерянное выражение. - Это ведь вы сказали ему, что съезжаете. - Откуда вы знаете? - Это элементарно. Вы просто не умеете делать логические заключения. Быть может именно это ваше качество и делает возможным то, что обвиняя меня, вы не хотите замечать, что сами виноваты… не меньше. Майкрофт вздохнул: он признал, сказал намного больше, чем хотел. И его слова были услышаны, судя по внезапно побледневшему лицу доктора Уотсона. Он не хотел выяснять здесь отношения, не хотел ссориться и что-то доказывать. Он просто хотел побыть немного с Шерлоком. Мужчина взглянул на лицо брата и сделал шаг к кровати, но Джон заступил ему дорогу, упрямо сжав губы, приготовясь, если надо дать отпор, но не подпустить чудовище к своему другу. - Джон, - начал Майкрофт и в его голосе появились угрожающие нотки, - Как бы я ни был расстроен, но… не забывайтесь. Он снова попытался подойти к кровати Шерлока, но Джон вновь шагнул ему навстречу. - Я вас не боюсь, - тихо, но очень четко произнес мужчина. Майкрофт усмехнулся, еле сдержавшись от вздоха из-за отозвавшейся болью скулы. - Не боитесь? – переспросил он, и Джон вздернул подбородок вверх, показывая, что ответ более чем очевиден. Холмс скрестил руки на груди. - Да, вижу, что не боитесь... Я уже говорил вам про храбрость, доктор Уотсон? Не повторяйте своих ошибок. Взгляд Майкрофта устремился куда-то в сторону, за плечо Джона и тот, понял, что мужчина смотрит на своего брата. Джону стало почти физически плохо от того, что он не может этому воспрепятствовать. Но он мог хотя бы попытаться. - Вы не подойдете к нему, пока он не очнется и не будет сам в состоянии принимать решения. Майкрофт посмотрел на стоящего перед ним мужчину. - А если он не очнется, доктор Уотсон, что будет тогда? Джон упрямо покачал головой: - Вы не подойдете к нему, пока я жив. - Осторожнее выбирайте слова, Джон. Некоторые из них могут сбыться. - Вы мне угрожаете? – что-то в облике мужчины неуловимо изменилось, и Майкрофт ощутил неприятное покалывание, холодком прошедшееся по позвоночнику. - Вам решать, как трактовать мои слова, - осторожно отозвался Холмс, не сводя внимательного взгляда с подобравшегося Уотсона. Убить – отдать приказ убить – этого невысокого невзрачного человека, Майкрофт мог бы, не сходя со своего места, но что бы это изменило? Глаза Холмса снова вернулись к бледному лицу Шерлока: он наделал столько глупостей, пытаясь вернуть то, что так настойчиво ускользало от него, являясь лишь обманом, иллюзией… его воспаленным воображением. Он чуть не потерял родное ему существо, отказываясь видеть его за своими фантазиями. Предавая, мучая изо дня в день, не давая вздохнуть, подталкивая к тому, что нельзя было бы исправить ни за какие деньги и правительственные чины. Майкрофт мог бы начать войну, вполне мог бы начать войну, столкнув кого-то с кем-то – людей, жалких и никому не нужных, таких, каким был сейчас он сам; мог осуществить государственный переворот в какой-нибудь из стран третьего мира. Он мог все, являясь серым кардиналом, управляя слишком многими… Но он не мог уберечь единственного брата от самого себя, от своего губительного влияния власти. Осознавать это было больно. Так же больно, как и понимать, что Джон делает ему огромное одолжение, не подпуская к Шерлоку. Джон, кем он шантажировал брата, за кого _его_ Шерлок цеплялся, как утопающий за соломинку и без кого _его_ Шерлок отказался жить. Майкрофт опустил голову. - Вы действительно не подпустите меня к нему? Его голос прозвучал на удивление тихо. Джон решительно кивнул, но тут же поняв, что Майкрофт не смотрит на него, негромко кашлянул, прочистив горло, и произнес: - Да. - Будете ночевать здесь? - Если понадобится. - Не отойдете ни на шаг? - Все верно.
Этот кусь не влез в предыдущее "море" часть 13/13 (продолжение)- Что ж, тогда я вынужден сказать вам… - Майкрофт посмотрел Джону в глаза, - спасибо. Глаза мужчины удивленно расширились. Пользуясь его замешательством, Майкрофт шагнул мимо него, небрежным жестом подхватывая свой зонт со спинки кровати, и направляясь в сторону двери. - Это… все? Спасибо?! – услышал он за своей спиной. - Да, - произнес Майкрофт, делая усилие над собой, чтобы не обернуться, - Я только сейчас понял, Джон, что все это время боролся с самим собой, принимая ложь и свой эгоизм за единственную реальность, в которой не было место всему остальному. Я только сейчас понял… Мужчина взялся за ручку двери, поворачивая ее и делая шаг за порог больничной палаты брата. - …что боролся с пустотой. С этими словами он вышел, закрыв за собой дверь и оставив Джона в полном недоумении. Мужчина постоял некоторое время, ожидая, что скользкий тип, коим без сомнения являлся старший брат Шерлока, вернется, но этого так и не произошло. Тогда он отвернулся от двери, поднял перевернутый стул, пододвинув его как можно ближе к кровати своего друга и сел, взяв Шерлока за кисть, сжимая ее в своих ладонях. Просто сел, отбросив все тревожащие его сейчас мысли, оставив самую главную: «Когда Шерлок проснется, он увидит меня рядом с собой». Джон не знал, как бы отреагировал Холмс на его присутствие, не знал это, как и многое другое, но ему было легче думать, что Шерлок обрадуется ему. Поэтому оставалось только одно – терпеливо ждать, когда единственный в мире консультирующий детектив очнется. И Джон, будь он проклят, был готов поклясться, что дождется этого, даже если ему и пришлось бы провести здесь целую вечность.
Гость в 22:15Как же здорово написано... И как больно читать. Спасибо. Когда вызывает эмоцию - это здорово. Я счастлива.
Гость в 22:26Я обожаю Майкрофта, но здешнему желаю смерти. Он тоже человек. Его надо понять.
И по этому надеюсь, что Майкрофт позвонил Мариарти, чтобы заказать себя!!! Нет, он позвонил не поэтому. читать дальшеОн заказал ему Большую Игру. То, что сделает Шерлока счастливым: загадки и погони.
Гость Наоборот. Я читала так: читать дальшеура! о! оооо! о. *%%№! переключу-ка я вкладочку на пару минут.... и пары минут не выдержала.... ооо,блин, @?:"%!!! ппц... чорт, тут еще продолжение появилось. ааааааааа!!! выдохнули. Вы, автор, реально так пишете, что у меня не получается реагировать в стиле "ух, как здорово, какая вот там прикольная фраза и какой правильный конец". Потому что у вас не"красиво", "здорово" и "правильно", а "емаесумасойтиянемогупереключитьвкладочкучтобывыдохнуть".
Ох. Можно я оставлю отзыв утром? Нужно перечитать предыдущую часть и собрать мысли в кучу. Но это было просто потрясающе, я не зря ждала. Можно спросить, это был конец, или ещё будет часть?
fonticulusМожно я оставлю отзыв утром? Конечно можно.
Можно спросить, это был конец, или ещё будет часть? Это был конец. Только путаница с кусками произошла. =( Там надо так (последние куси): Джон, Майкрофт и Джон (то, что идет двумя "морями" с просьбой к админам), Майкрофт в машине. Очень переживаю из-за этой путаницы.
Автор 2, мне это еще нужно обязательно перечитать для того, чтобы прочувствовать всё до конца, но после первого прочтения очень хочется сказать Вам огромное спасибо за этот текст, за эту работу, за то, что вы закончили его и закончили именно в таком ключе. спасибо!
Гость в 22:15, он же Гость в 22:26 понимает Майкрофта, точнее его мотивы и наваждения, уж очень все супер описано автором 2, но не принимает! Потому что у него (Гостя) сегодня особенно кровожадное настроение. И виноват в этом тоже автор 2. (Про Большую игру я догадался, но так хотелось отмщения за все мучения Шерлока)
le scaphandreВам огромное спасибо за этот текст, за эту работу, за то, что вы закончили его и закончили именно в таком ключе. спасибо! Очень рада, что вам понравилось. Спасибо, что читали.
Гость в 00:10понимает Майкрофта, точнее его мотивы и наваждения, уж очень все супер описано автором 2, но не принимает! Ну, что ж, я не буду настаивать.
(Про Большую игру я догадался, но так хотелось отмщения за все мучения Шерлока) Ну, я просто уточнила.
"Я верю в Высшую справедливость..." - Роман Ясный.(c)
Автор№2
Спасибо!! это самое меньшее, что может выразить мои эмоции. Спасибо, что они все живы!
...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна.= это эпиграф моего дневника. и эпиграф к этому фику.
Майкрофту не стоит желать смерти, его можно пожалеть, а это для него уже наказание.
Сцена попытки самоубийства и скорой помощи Джона - потрясает.
может позже найдется еще слова. Сейчас просто глубокий поклон за такой текст.
Kiev_GerikaСпасибо, что они все живы! Я же обещала. И десфики не люблю. По крайней мере, не те, в которых главные герои умирают.
...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна К сожалению это так.
Сцена попытки самоубийства и скорой помощи Джона - потрясает. Потрясает противостояние Автора и Милого автоответчика в этом куске. Она не дала мне применить ВСЕ мои познания в медицине. Я сокращала, как могла, выкинув половину. (наябедничала-таки)
Сейчас просто глубокий поклон за такой текст. Спасибо. Дописывалось в сложных эмоциональных условиях и с практически поломанной рукой (уж с автором все сразу случилось), так что я очень рада,что не запорола конец.
И десфики не люблю. По крайней мере, не те, в которых главные герои умирают. А я из-за этого страдать должна *буркнул из-за угла Автоответчик - совершенно о своем, Автор поймет...*
(наябедничала-таки) ща как я наябедничаю тут обо всем, что я пережил за это время!
fonticulusТогда поздравляю вас и нас всех с завершением этого произведения! Спасибо. Даже грустно расставаться с тем, чем несколько месяцев жила.
Кажется вы обещали раскрыться после завершения Да, я помню, но... Я дождусь комментария заказчика и тогда уже и раскроюсь. В наши дни надо быть очень осторожной.
"Я верю в Высшую справедливость..." - Роман Ясный.(c)
Автор№2
...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна К сожалению это так. Это реальность.
Я сокращала, как могла, выкинув половину. (наябедничала-таки) И того, что осталось, хватает до спазмов. хотя я наверное мазохистка и прочитала бы полную версию и полную версию действий Джона. Сейчас мне пришла в голову мысль, что эта сцена своеобразное очищения Шерлока и Джона, одного от прошлого, второго от паутины лжи.
Дописывалось в сложных эмоциональных условиях и с практически поломанной рукой (уж с автором все сразу случилось), так что я очень рада,что не запорола конец.
Японский уважительный поклон, за смелость и чувство долга. Осмелюсь попросить высказать благодарность лично.
-
-
01.07.2011 в 11:49-
-
01.07.2011 в 18:12Очень Вам рады.
Готовы ждать Вас и Милого автоответчика столько, сколько потребуется!
-
-
02.07.2011 в 21:21Ссылки на предыдущие части:
часть 1/13
часть 2/13
часть 3/13
часть 4/13
часть 5/13
часть 6/13
часть 7/13
часть 8/13
часть 9/13
часть 10/13
часть 11/13
часть 12(1)/13
часть 12(2)/13
часть 13/13 (начало)
-
-
02.07.2011 в 21:22-
-
02.07.2011 в 21:23-
-
02.07.2011 в 21:24-
-
02.07.2011 в 21:26-
-
02.07.2011 в 21:26-
-
02.07.2011 в 21:30часть 13/13 (продолжение)
-
-
02.07.2011 в 21:31часть 13/13 (продолжение)
-
-
02.07.2011 в 21:32Автор№2
-
-
02.07.2011 в 22:15-
-
02.07.2011 в 22:26И по этому надеюсь, что Майкрофт позвонил Мариарти, чтобы заказать себя!!!
Но даже я неправильно понял -
Автор2, спасибо!
-
-
02.07.2011 в 22:27-
-
02.07.2011 в 22:31Спасибо. Когда вызывает эмоцию - это здорово. Я счастлива.
Гость в 22:26 Я обожаю Майкрофта, но здешнему желаю смерти.
Он тоже человек. Его надо понять.
И по этому надеюсь, что Майкрофт позвонил Мариарти, чтобы заказать себя!!!
Нет, он позвонил не поэтому. читать дальше
Автор2, спасибо!
Спасибо вам, что читали.
Автор№2 и табуретка при делах
-
-
02.07.2011 в 22:32Вам не понравилось? Тогда было бы интересно услышать ваше мнение: почему?
Автор№2
-
-
02.07.2011 в 23:19Наоборот.
Я читала так:
читать дальше
Вы, автор, реально так пишете, что у меня не получается реагировать в стиле "ух, как здорово, какая вот там прикольная фраза и какой правильный конец". Потому что у вас не"красиво", "здорово" и "правильно", а "емаесумасойтиянемогупереключитьвкладочкучтобывыдохнуть".
-
-
02.07.2011 в 23:22Автор№2 и табуретка на коне
-
-
02.07.2011 в 23:24Пожалста
-
-
02.07.2011 в 23:31Можно спросить, это был конец, или ещё будет часть?
-
-
02.07.2011 в 23:42Конечно можно.
Можно спросить, это был конец, или ещё будет часть?
Это был конец. Только путаница с кусками произошла. =( Там надо так (последние куси): Джон, Майкрофт и Джон (то, что идет двумя "морями" с просьбой к админам), Майкрофт в машине.
Очень переживаю из-за этой путаницы.
-
-
02.07.2011 в 23:46мне это еще нужно обязательно перечитать для того, чтобы прочувствовать всё до конца, но после первого прочтения очень хочется сказать Вам огромное спасибо за этот текст, за эту работу, за то, что вы закончили его и закончили именно в таком ключе. спасибо!
-
-
03.07.2011 в 00:10Потому что у него (Гостя) сегодня особенно кровожадное настроение. И виноват в этом тоже автор 2.
(Про Большую игру я догадался, но так хотелось отмщения за все мучения Шерлока)
-
-
03.07.2011 в 00:14Очень рада, что вам понравилось. Спасибо, что читали.
Гость в 00:10 понимает Майкрофта, точнее его мотивы и наваждения, уж очень все супер описано автором 2, но не принимает!
Ну, что ж, я не буду настаивать.
(Про Большую игру я догадался, но так хотелось отмщения за все мучения Шерлока)
Ну, я просто уточнила.
Автор№2 и табуретка
-
-
03.07.2011 в 00:18Спасибо!! это самое меньшее, что может выразить мои эмоции.
Спасибо, что они все живы!
...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна.= это эпиграф моего дневника.
и эпиграф к этому фику.
Майкрофту не стоит желать смерти, его можно пожалеть, а это для него уже наказание.
Сцена попытки самоубийства и скорой помощи Джона - потрясает.
может позже найдется еще слова.
Сейчас просто глубокий поклон за такой текст.
-
-
03.07.2011 в 00:20Только путаница с кусками произошла. Ничего страшного, я всё поняла и прочла правильно))
Это был конец. Тогда поздравляю вас и нас всех с завершением этого произведения!
Кажется вы обещали раскрыться после завершения
-
-
03.07.2011 в 00:27Я же обещала.
...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна
К сожалению это так.
Сцена попытки самоубийства и скорой помощи Джона - потрясает.
Потрясает противостояние Автора и Милого автоответчика в этом куске. Она не дала мне применить ВСЕ мои познания в медицине. Я сокращала, как могла, выкинув половину. (наябедничала-таки)
Сейчас просто глубокий поклон за такой текст.
Спасибо. Дописывалось в сложных эмоциональных условиях и с практически поломанной рукой (уж с автором все сразу случилось), так что я очень рада,что не запорола конец.
Автор№2
-
-
03.07.2011 в 00:29А я из-за этого страдать должна *буркнул из-за угла Автоответчик - совершенно о своем, Автор поймет...*
(наябедничала-таки)
ща как я наябедничаю тут обо всем, что я пережил за это время!
Автоответчик
-
-
03.07.2011 в 00:30Спасибо. Даже грустно расставаться с тем, чем несколько месяцев жила.
Кажется вы обещали раскрыться после завершения
Да, я помню, но... Я дождусь комментария заказчика и тогда уже и раскроюсь.
Автор№2
-
-
03.07.2011 в 00:36...Единственное, чего нельзя исправить - это Смерть. Со всем остальным можно и нужно спорить...; (с) Рафаэль Кэрна К сожалению это так.
Это реальность.
Я сокращала, как могла, выкинув половину. (наябедничала-таки) И того, что осталось, хватает до спазмов. хотя я наверное мазохистка и прочитала бы полную версию и полную версию действий Джона.
Сейчас мне пришла в голову мысль, что эта сцена своеобразное очищения Шерлока и Джона, одного от прошлого, второго от паутины лжи.
Дописывалось в сложных эмоциональных условиях и с практически поломанной рукой (уж с автором все сразу случилось), так что я очень рада,что не запорола конец.
Японский уважительный поклон, за смелость и чувство долга.
Осмелюсь попросить высказать благодарность лично.