Весна ворвалась в Лондон буйством красок и разнообразием запахов. Где-то птицы суетливо вили гнезда, бесконечно щебеча и будя всех на восходе, где-то спешно таял снег, окрашивая дороги грязно-белым, где-то чертыхались дворники, убирая оставленное зимой. Инспектор Лестрейд вышел из здания полиции и поднял воротник пальто. На улице все еще было прохладно. Полицейский привычно свернул в сторону парковки, и его чуть было не сбил с ног высокий парень с огромным букетом ирисов. Грэгори шарахнулся в сторону, пропуская спешащего молодого человека, который даже не заметил невысокого инспектора. Причина его растерянности обнаружилась тут же: высокая, приятная девушка влюбленно улыбалась своему кавалеру. Лестрейд отвернулся. Где-то рядом с ним расцветало чужое счастье, а стрелки часов неумолимо бежали вперед, сматывая его годы в клубок прожитого. Иногда инспектору казалось, что самые яркие нити его жизни давно покоятся в глубине этого мотка, а оставшееся являет собой лишь тень прошлого. Лестрейд мотнул головой, прогоняя ненужные мысли. В конце концов, весна была самым обычным временем года. Рабочим и муторным, потому что в эту пору обострялось все, включая психические заболевания. Сложных дел не было, зато хватало бытовухи, расчлененки, изнасилований и прочих прелестей полицейских будней. Иногда серые дни окрашивались черными полосками сложных дел или таинственными сумеречными звонками. Хотя, звонков было мало. Точнее, позвонили всего лишь раз, и вот инспектор Лестрейд спешил на встречу с неизвестностью. Это было бы интересно, если бы за плечами не стоял рабочий день, полный скучной рутины из-за последствий безмозглых разборок. В работе полицейского было мало интереса. Грэгори легко перепрыгнул лужу, образующуюся здесь каждую осень и весну. Подобное мелкое постоянство успокаивало, и инспектор наконец-то спустился в каменный мешок стоянки. Здесь еще не пахло весной, и зябкий холод умирающей зимы тут же впился Лестрейду в плечи, ледяная сырость щедро расцеловала губы, щеки, лоб, словно пыталась вытянуть из живого человека все тепло, все силы, тщетно надеясь продлить свой век. Грэг повел плечами, пытаясь прогнать неуютный морозец. Разумеется, у него ничего не вышло. Лестрейд прошел вдоль рядов равнодушных машин, которые в полумраке стоянки казались одинаково серыми. Наверное, Шерлок сумел бы рассказать о каждом автовладельце много интересного, но инспектор не обращал внимания на автомобили. Его ждали. В глубине помещения стояла дорогая машина, около которой Лестрейд увидел человека, высокого, одетого в дорого деловой костюм и опирающегося на зонт. Зачем ему зонт в машине инспектор не понимал, но и спрашивать не спешил. Каждый имел право на свои странности, и уж лучше пусть этот тип везде таскает за собой зонтик, чем устраивает пальбу по людям или поджидает припозднившихся прохожих ночью в парке, доставляя полицейским немало головной боли.
- Инспектор Лестрейд, - человек улыбнулся, и Грэгори подумал, что так могли улыбаться хищники, оставляя глаза злыми.
Полицейский кивнул в знак приветствия. Незнакомец ему не нравился. Скупые движения, ленивая вольготность, внимательное спокойствие – все это говорило, что опирающийся на зонт умел и привык властвовать. Возможно, власть ему уже успела наскучить. К сожалению, Грэгори не обладал способностями Шерлока и поэтому не мог прочитать этого человека, как бульварную книжку. Зато человек с зонтом не составило труда разгадать инспектора, как скандворд для домохозяек. Светлый след на пальце – разведен, плащ на размер больше нужного – похудел - много работает, не меняет его на новый, хотя может себе позволить – не замечает в себе перемен – живет один; мужчине было наплевать на все это, но он привык подмечать даже самое неинтересное.
- Давайте сядем в машину, - предложил долговязый с зонтом. – Здесь неуютно. Ранней весне не присуща вся та романтика, которой ей приписывают восторженные поэты, не находите?
Лестрейд пожал плечами. Обсуждать лирические темы он не собирался. И без того хватало забот.
Показалось, или человек одобрительно покосился в его сторону?
Грэгори залез в салон дорогого автомобиля и приготовился слушать. Пижон с зонтом не спешил, но все-таки начал разговор:
- Инспектор, у меня к вам есть, - мужчина замолчал, выдерживая театральную паузу и раздражая полицейского, - просьба деликатного характера.
- Ко мне? – удивился Лестрейд. Он понятия не умел, какого рода услугу может оказать этому… этому… с зонтом. Инспектору сразу захотелось покинуть роскошный салон автомобиля. По-хорошему, ему не следовало сюда приходить.
- К вам, - терпеливо повторил незнакомец. – Не удивляйтесь, инспектор, Я не стану просить вас о том, чего вы не сможете сделать, но я был бы вам благодарен, если бы вы присматривали за Шерлоком Холмсом, - длинные пальцы слегка коснулись ручки зонта, - и рассказывали бы мне то, что сочтете нужным. Разумеется, я сумею вас отблагодарить.
- Шпионаж? – криво усмехнулся Лестрейд. Ему стало противно. Грэгори много чего повидал за годы работы в полиции, но следить за тем, кто ему помогает, Лестрейду еще не приходилось.
- Если вам будет угодно, - мягко, по-кошачьи, согласился человек с зонтом. – Поверьте, это ради его же блага.
Грэгори не верил. Он прекрасно знал, что за Шерлоком нужен глаз да глаз, но подобная опека должна была носить дружеский характер. То же, что предлагал ему этот человек…
В тусклом освещении стоянки наручники почти не блестели, зато щелкали отлично, сковывая руки этого, с зонтом.
- Вы арестованы, - холодно произнес Лестрейд.
Человек в дорогом костюме не сопротивлялся, лишь с удивлением, которым умело маскировал затаенное одобрение, посмотрел на инспектора.
- Как пожелаете, инспектор. Прошу вас, прихватите мой зонт, - мужчина покинул машину. Он совершенно не волновался по поводу столь занятного и неожиданного приключения.