- Как ты смеешь, Шерлок Холмс! Как ты смеешь губить невероятный талант, дарованный тебе природой?

Короткая обжигающая вспышка на левой щеке.

Шерлок открывает глаза. Вокруг него - огромное белое пространство, где-то на периферии зрения перетекающее в клубы плотного белого тумана. Пространство кажется огромным и в то же время сжимается вокруг него, как стены палаты для буйнопомешанных. Монотонный белый свет слепит глаза.

Однообразие пейзажа нарушает единственное яркое пятно. Шерлок фокусирует на нем взгляд.

Молли вся сочится ярко-лимонной яростью. Она окутывает девушку, как ореол, струится из глаз, из приоткрытых, мелко подрагиващих от негодования губ. Лицо ее некрасиво искажено, оно потеряло большую часть свойственных ему черт.

Шерлоку неприятно видеть ее такой.

Он поднимает руку и медленно ведет пальцами по своей щеке. Словно воочию он видит розовый отпечаток маленькой ладони. На его бледной коже он кажется ожогом.

Он вскидывает руку, пытаясь успокоить Молли, доказать ей, что все совсем не так, все совершенно иначе.

Второе пятно света отвлекает его внимание.

Кружевным алым пламенем к нему приближается Ирэн. Изогнувшиеся в улыбке красные губы, очень маленькое красное платье перемежаются большими прорехами светлой кожи. Подведенные черным глаза в окружении угольных ресниц недобро блестят.

Она становится к нему вплотную, легким прикосновением к подбородку чуть наклоняет его голову, заглядывает в глаза. В глубине ее зеленоватых прозрачных глаз пляшут алые огоньки - пожар, губящий зелень лесов.

- Я презираю тебя, Шерлок Холмс.

Ее скулы наливаются румянцем, губы кривятся в горькой усмешке.

- Это была лучшая игра в моей жизни - поистине королевский шантаж!

Она смеется; смех рассыпается вокруг них гранатовыми брызгами.

- Но ты предпочел подыграть своему статуеподобному братцу, не мне. Не уверена, что экономика страны пострадала бы так сильно, как моя гордость.

Она размахивается - и за мгновение до удара он уже чувствует, как щека начинает полыхать. Удар разворачивает его лицо влево, к плечу; краем глаза он видит, что Ирэн вспыхивает, рассыпает вокруг себя огненные брызги; стоя почти вплотную к нему, она обжигает его.

Он почти машинально прижимает ладонь к горящей щеке.

И видит еще что-то.

Перед ним возникает Джанин. Она выглядит почти так же нелепо, как на свадьбе Джона: длинное, в складках, фиолетовое платье, покатые опущенные плечи. Роскошные темные волосы и злые глаза.

Он опускает голову. Возможно, одно краткое мгновение он даже чувствует себя виноватым.

- Ненавижу тебя.

Она говорит это в равной степени холодно и яростно. Сжимает руки в кулаки - из сжатых ладоней сыплется темно-сиреневая пыль.

- Ты, Шерлок Холмс, умеешь только использовать людей. Теперь понятно, почему у тебя никого нет.

Какое-то время он размышляет над этой фразой. Оправдываться он не собирается.

Она с размаху опускает ладонь на его щеки - раз, другой... При каждом ударе вокруг них осыпается горячий лиловый снег. Или это свадебные конфетти?

Шерлок не сопротивляется.

Когда Молли легким прикосновением останавливает уже занесенную для следующего удара ладонь Джанин, Шерлок все еще размышляет над последней произнесенной здесь фразой. Размышляя над ней, он пальцами прослеживает оставшиеся на своей коже следы - наверняка, сплошной розово-красный узор. Отпечатки пальцев трех человек на его лице, мельчайшие папиллярные линии, легшие рисунком на его щеки.

Почему-то он чувствует, что это необходимо.

Обжигающая ладонь Ирэн ложится ему на плечо.

- Проснись, - шепчет она; ее шепот похож на шипение затухающего костра.

Он дергает плечом, и по телу проносится волна адской боли. Ладонь Ирэн становится все тяжелее; она ломает ему кости, одну за другой прожигает мышцы.

Он не может даже пошевелиться.

Джанин резким движением запускает руку ему в грудь - и хватает в ладонь его сердце. Она сжимает его снова и снова, пока оно не начинает трепыхаться в ее руке в надежде избежать холода и боли, которые приносят ему ее прикосновения.

Ему хочется закричать, но что-то мешает. Он не может вспомнить, как давно ему было так же больно, как сейчас.

Молли обхватывает его лицо, тянет на себя.

- Больно, - тихо жалуется он ей.

Он не уверен, что произносит это вслух.

- Шерлок, ты должен проснуться. Слышишь? Просыпайся!

Ее дыхание - теплый ветер, а в нем - мягкий цыплячий пух. Он забивает Шерлоку глаза и уши, лезет в горло.

Шерлок начинает задыхаться, а Молли смеется. Смеются Джанин и Ирэн; смех гигантскими волнами накрывает его, роняет на пол, проносится над ним ураганом, бьется о стены и потолок, о его барабанные перепонки.

Раскалывает мир вдребезги.

Шерлок открывает глаза и делает вдох. Все тело мучительно болит, перед глазами - разобщенная сеть световых пятен.

Слух подстраивается под реальность быстрее. Он слышит писк приборов и громкие, слишком резкие возгласы врачей.

Он ждет другого голоса. И когда тот называет его по имени, легко улыбается пересохшими губами.