от автора:Бета: нет! но жадно ищу! И еще гамму ищу тоже! Пока не нашла… Категория: крек, стеб, недоюмор мешанина(отчасти отсылки к Тарантиновской фильме «Криминальное чтиво» («Pulp fiction»), как к способу построения сюжетной линии, для тех, кто чтиво не смотрел - если бы из разных книжек навырывали страниц, перемешали и склеили) Размер: мини (ок. 6500 слов) Рейтинг: R, Пейринг: все ясно из заявки Предупреждение: 1) кактус на любителя (если в жанре стоит «крек», про ООС можно не предупреждать?) 2) Уважаемый Заказчик, не сердитесь, пожалуйста, я отдаю себе отчет, что Ваша заявка резвится только в двух главах (кодовое слово "Разборка"). Но как мне быть – все остальное как-то… навеялось… Критикам: респект и зеленая миля лужайка.
Исполнение №1, 1/?
читать дальше Мальчишник 1 – Счастливчик… – В чем же, позвольте спросить, заключается его счастье? Подумаешь, забил мяч в ворота. – Решающий мяч. Он фактически выиграл кубок. Он один. – Этого достаточно для счастья? – У него появилось то, о чем он давно мечтал… – Орущая толпа и облитая шампанским футболка? – Вы поняли, о чем я. – Достижение цели. Ну, это счастье ненадолго. – Почему? – Эйфория от исполнения мечты быстро пройдет. – Появится другая мечта. – А если нет? – По-вашему, выходит, что счастье – это когда у тебя все есть? – Я почти уверен, что несчастье – это когда тебе чего-то не хватает для полного счастья, следовательно… – Забавная логика… – Мне льстит, что вы находите меня забавным… – Вам должно быть лестно, что я нашел ваши высказывания логичными… – Не сердитесь. – Теперь вы льстите себе… – Боже, нет, я не силен в словесных поединках. Может, вы все-таки выпьете что-нибудь покрепче? А то я чувствую себя алкоголиком… – У меня еще кофе не допит… – Тогда разделите со мной эту порцию пончиков. – Воздержусь. – Думаю, ей пока переживать рано. – Не понял… вы сейчас про пончики? Про порцию? – Нет, про вашу сердечную тоску. Последние семь минут вы трете и крутите кольцо на правой руке – обручальное кольцо. Вы согласились на ужин в таком не подходящем к вашему высокому рангу ресторане, отпустили Антею, отключили телефон – наверное, затеяли все для того, чтобы ваша половинка волновалась. Черт, я, кажется, говорю уже, как ваш брат… – Моя… кто? половинка? – Тут и такому тугодуму как я ясно, что у вас какой-то личный интерес в этом ужине. Думаю, Шерлок на моем месте обозвал бы это местью. Она вам изменила? Или дала повод для подозрений? – Я не… Да. Пожалуй, вы в чем-то правы. – Хотите добавить перцу в ваши отношения? Я вас понимаю. Я со своей бывшей по началу тоже любил так поступать – задержусь где-нибудь, телефон отключу – и она прямо с ума сходит, только виду конечно не подаст… Домой прихожу – молчит, спокойная такая, а сама смотрит исподтишка, выискивает следы помады. То принюхивается, а как надоест – спросит меня в лоб – где был? Я ей лениво так отвечу: «В баре», – а она: «С кем? С Барри?» – а я ей: «Нет, один». Я-то знаю, что она уже давно всем приятелям перезвонила и в участок раз пятнадцать «по ошибке» набирала. Э... вам, наверное, не интересно все это слушать… простите, что так разоткровенничался… это все пиво... язык развязался сам... – Не извиняйтесь. Вы отчасти правы. Я здесь действительно назло… одной особе. – Расскажите. Вам будет легче. – Вечер откровений? Да в конце концов, почему бы и нет? – Майкрофт погладил кончиком пальца тонкую переносицу. – Я устал. Я очень устал от нее. Нет, не так. Она меня достала. – Не могу поверить, что вам так сложно развестись. – Это невозможно – А… избавиться … ну вы понимаете?.. – Исключено… простите, инспектор, пожалуй, мне уже пора. Я и так злоупотребил вашим временем. – Вовсе нет.. я, честно говоря, не знал даже, что вы интересуетесь футболом... Погодите, куда вы так быстро засобирались?… –…Злоупотребил вашим временем, вниманием, и, надеюсь, вы не будете злоупотреблять моим доверием к вам... – Разумеется, я – ни кому… – До встречи. – Как скажете… Стойте. Когда? – Что? – Майкрофт остановился на полпути к выходу. – Когда будет наша следующая встреча? – Лестрейд замер, выжидая реакции, но через пару секунд сам уверенно ответил на свой вопрос – А, ну да, на месте следующего раскрытого Шерлоком преступления… – Ну почему же, – Майкрофт вдруг с облегчением понял, что ему совсем не сложно это произнести, – давайте встретимся завтра. – Снова поздний ужин? – Да. Еще более поздний. Я хочу снова посмотреть этот матч, сегодня я был невнимателен. – А что вы скажете… половинке? – Думаю, она меня отпустит… Я вам позвоню, - и, словно в подтверждение своих слов он вынул из кармана телефон и отсалютовал им на прощание. Уже на улице Майкрофт раскрыл зонт и секунду помедлил, прежде включитьтелефон, перекатывая его в ладони. Он вдруг почувствовал спиной что Грегори наблюдает за ним. Тихонько вздохнув, включил аппарат. После приветственных колокольчиков экран засветился сводкой неотвеченных вызовов и счетчиком сообщений. Наскоро пролистав несколько важнейших, он все-таки не выдержал – оглянулся на окно ресторана, где только что провел такой занятный вечер. Инспектора уже не было – ни за столиком, ни вообще в зале. Майкрофт повел плечами и снова уткнулся в телефон. Вызвал машину. И решительно, не без удовольствия, шагнул в весенний ленивый дождь.
Сидя в теплом салоне, он тут же предался размышлениям по поводу произошедшего разговора. И размышлял долго...
Присказка В том, что богатый человек ест то, что ему нравится, нет ничего плохого. Как, впрочем, и в том, что он ест столько, сколько захочет и тогда, когда ему вздумается. Скажем, некто любит шоколадные маффины. Он может хоть целый день есть их на завтрак, обед и ужин, и даже, проснувшись среди ночи, умять парочку, запивая теплым молоком…
«Но…– скажете вы, – если он будет переедать и злоупотреблять, он потолстеет…»
Ну и что? Он ведь обеспеченный человек – подумаешь, в штаны не влез – он новые себе купит. И потом, у него наверняка и мысли не возникнет, следить за весом или обхватом талии.
«Ну…– протянете вы, – у обеспеченных людей между собой может быть какая-нибудь мода… на здоровый образ жизни, подтянутый торс…»
Ха! Да он же очень-очень богатый человек! Он может купить себе кучу тренажеров, целый тренажерный зал с инструкторами по фитнесу и йоге, настроить бассейнов, саун, спа-кабинетов, он, в конце концов, может построить частную (имени самого себя) косметологическую клинику – и избавиться от излишков хирургическим путем. А если помимо материального богатства он владеет еще и солидным административным ресурсом – он может заставить прессу говорить о том, что самое модное и крутое – это быть такого то (вписать нужное число) веса и таких-то (…) размеров. А добавьте к этому еще и контроль над научными разработками почти всего мира – любой расщепитель жира у вас на столе, прошедший через десятиступенчатую апробацию – ешьте, сколько вздумается…
«Ну…- затянете вы опять свою любимую ноту, – у такого человека никаких проблем быть не может, в смысле, с лишним весом». И, тихо издеваясь надо мной, шепнете, посмеиваясь, себе под нос, думая, что я не услышу: «Такого человека вообще не может существовать – это получается супервластелин какой-то…»
А вот и нет! А вот и дважды не правда! Есть такой человек! И, представьте себе, у него есть проблемы, ибо он постоянно (по-английски constantly) думает только о том, чтобы не набрать, а лучше еще и скинуть, лишний вес. Да. Вот так-то!
Конечно, многие уже догадались, о ком пойдет речь - любой, кто хоть раз слышал об этом человеке, знает, что его имя лучше не произносить всуе. Только с многозначительным выражением, или, на худой конец, стоя. А те, кто все еще гадает – мне, право, удивительно, зачем вы это читаете – ведь вам сложно будет поверить в эту правдивую, до последней калории, историю. Эй! Сейчас же бросайте и не тратьте свое время – вам слишком много покажется непонятным, мне придется объяснять… А я так нежно люблю героев этой трагической были, что сама мысль о том, что кому-то еще нужно доказывать их значимость и самобытность, причиняет мне боль.
Но вернемся к нашему, как вы его скептично обозвали, супервластелину.
Какие же, спросите вы, у него проблемы с лишним весом? Он переедает? Мало двигается? Он супермодель или артист балета? Нет, нет, нет и еще раз нет. Заинтригованы? Возможно, да, это кажется таинственным, но... Тут совсем нечего скрывать – он с Ней повенчан и ради Нее готов на все. Вы улыбаетесь, потому что снова догадались, в чем суть (славно иметь дело с понимающими людьми), но вроде как совсем без объяснений мне не обойтись. Что ж, чтобы было все предельно понятно, начну с детства. Для простоты буду это рассказывать, как сказку (но не вздумайте хоть на секунду допустить мысль, что это выдумки). Итак…
читать дальшеСказка Жила была обычная богатая и знатная семья. И состояла она из обычного знатного и богатого папы, обычной очень известной и талантливой, происходящей из древнего французского рода, мамой, и их двух сыновей – вполне себе с обычными для такой семьи именами.
Разумеется, у них было все устроено, как того требовали обычаи – родовое поместье,нет, даже два, две квартиры в центре столицы, вилла на одном из тропических островов, обычный штат прислуги – боже, что же я перечисляю – вы же лучше меня знаете, что там им обычно полагается… А необычно в этой семье было одно – уж больно они все были добры.
Нет, не просто добры – НЕОБЫЧАЙНО добры. И прислуге они платили щедро, и социальными гарантиями не обделяли, и с соседями никогда не спорили, и друг друга любили до самозабвения. Когда они собирались после рождественского ужина за чайным столом и весело хохотали над смешными рожицами, которые корчил Младший (он был тот еще лицедей) и замечательными комиксами, которые рисовал Старший (он был талантливым карикатуристом) – не было на земле никого счастливее, чем это семейство. Оба брата получали в награду бурные аплодисменты и шоколадные маффины за каждую шутку. Конечно, они могли отведать сколь угодно маленьких кексов и в любое другое время – но им нравилось зарабатывать это лакомство именно на рождественских посиделках…
Эти дети были такими послушными, что даже представить себе невозможно. Ели то, что положено, были предельно вежливы и любезны, заданные уроки выполняли самостоятельно, в срок (а ведь у них было отчасти домашнее обучение!), велосипеды, шмотки, электронику не выпрашивали – очень добрые родители все покупали и так. А уж как были дружны между собой – не смотря на разницу в возрасте, никогда не дрались и ничего не делили. Младший всегда внимательно выслушивал старшего, и поступал так, как он ему советовал, а старший учил младшего играть в шахматы, и читал великие книги.
Братья с удовольствием занимались музыкой. Старший играл на фортепиано, а младший – на скрипке. Оба виртуозно владели композицией и написали немало дуэтов для скрипки и фортепиано. Они часто устраивали концерты для местной публики, которые пользовались бешенной популярностью. Один знаменитый продюсер предложил даже записать их дуэт и выпустить альбом – но нашим братьям не нужны были ни призрачный свет славы, ни эти шальные деньги…
А продюсер-то как раз очень нуждался и в первом и во втором. Особенно во втором.
Чувствуете, к чему я веду? Они все были добры, но вот продюсера счастливым не сделали. Он очень, очень разозлился. И как это предсказуемо случается в обычных историях, возжелав добрым людям зла, он стал измышлять, как бы им это зло причинить.
Дальше мне, по идее, необходимо рассказать, как долго этот враг готовил свой план, как манипулировал посторонними людьми, как он поступательно всех в этой семье перессорил и как они все потихоньку перестали быть обычными, а стали исключительными – каждый сам по себе. Но мне кажется, это слишком большая честь для того дяди - такое внимание к его козням. Так что я воспользуюсь сказочным штампом и скажу просто: он их заколдовал. И повелел в этом колдовстве примерно так:
Не бывать же вам, братья, никогда, во веки веков, обычными, а быть вам только исключительными, прям-таки гениальными, а причиняя людям добро и сея мир во всем мире, будете вы всем казаться исчадиями ада! Не женитесь вы на милых девушках, а возьмете себе в жены не людей вовсе - абстракции. И быть вам повенчанными с этими абстракциями до скончания времен. Муа-ха-ха-ха!
Но, как и в каждом заклинании, обнаружилась и тут лазейка для хэппи-энда. Я вам сразу про нее расскажу, потому как он, злодей этот, думал: «Этого никогда случиться не может!», но мы-то с вами, бывалые люди – мы знаем, что в любой сказке самая невозможная часть заклинания исполняется очень даже быстро. Итак, звучала эта оговорка, примерно так: P.S. под «скончанием времен» следует считать полный пипец и неразбериху, как то: если доктор не вылечит, а выстрелит, если солдат испугается открытой двери, а полицейский съездит в отпуск два раза подряд, наконец, если один гениальный брат поздравит второго гениального брата с Рождеством (что уж совершенно не осуществимо).
Негодяй! Он знал, что ни в одной стране мира, даже на Марсе, если там есть полицейский участок, нет такого копа, которого бы отпустили в отпуск больше чем на неделю… и уж конечно, какой же это солдат, если он пугается пустой двери?
Вот так и получилось, что обычная богатая и знаменитая семья перестала быть необычайно доброй. Сыновья разъехались в разные стороны, а родители с горя разошлись, да так и стали жить – он в северном, она в южном крыле огромного богатого и старинного дома. Целая тарелка шоколадных маффинов одиноко черствела каждое рождество, тщетно ожидая шуток и веселья.
Много добра делали братья людям: Старший предотвращал войны, подавлял мятежи и погромы, отводил от простых жителей беду за бедой. А Младший тоже от него не отставал – стал большим ученым, написал много полезных научных статей – только никому эти статьи не казались полезными. Нет, никто не любил их, и никто не видел добра в их труде.
Не так много времени прошло после дня проклятья, посланного гадким продюсером, как нашел наконец Старший свою Суженную.
Мелодрама (все еще сказка) Когда они впервые встретились? Кто кого разглядел и, грубо говоря, запал? Наверное, все-таки Она. Выбрала его своей идеальной целью, хотя у нее было множество вариантов среди мужчин и, конечно же женщин. Ох, в этом нет никакой пикантности ситуации. Женщины ради Нее были готовы на любые жертвы, верили в нее, как в Бога, некоторые даже молились на нее. Особенно перед сном. НО. Она выбрала именно нашего героя. Хотя он был не совсем в ее вкусе – тонкая кость, хорошая генетика, отличный обмен веществ… «Зачем? – спросите вы – зачем он ей сдался?» Не могу ответить точно, видно природа ее стервозная так настояла – в ход пошли кривые зеркала, неудачные фотографии, небрежные взгляды, направленные на живот, да, чуть не забыла… пуговицы, жилеты и брюки (мерзкие предатели!) – они были с ней за одно. Они как сговорились, все внезапно усели – это при холодной чистке-то!
А Он, надо вам признаться, не очень-то и сопротивлялся ее чарам. Видимо, так соскучился по доброте и ласке за эти годы, пока над ним тяготело проклятье продюсера… Он слушал ее нашептывания, и верил каждому слову. Вначале он, конечно, был настроен скептично, но она сказала несколько льстивых фраз, которые стали то и дело возникать в его голове, иногда совершенно несвоевременно, отвлекая от важных правительственных переговоров… «Ах, как бы ты роскошно выглядел, будь этот ремень застегнут на одну дырочку дальше»… «Милый, какой же ты очаровательный с этим голодным блеском в глазах»… «Твое здоровье для меня – это самое главное – не слушай их, они рады накормить тебя всякой химией!» И как-то сам того не заметив, он втянулся, он втюрился так сильно, что не мыслил себе жизни без Нее. Он советовался с ней, какой костюм одеть, он спрашивал разрешение на каждый стакан виски, пирожок и, особенно пирожное. Дошло до того, что даже на официальных приемах он не ел и не пил ничего только потому, что знал – она будет капризно хныкать, если узнает о том, что он ел после шести вечера. А приемы раньше семи никогда не начинались! Повторюсь, его можно отчасти понять – он наконец-то был снова любим, о нем заботились, его ждали. И, конечно, общались. Ее нежный голос звучал в его голове в течение дня, и вечером, перед сном, они подолгу разговаривали – обсуждали, как прошел день, что удалось, а что не очень. Никаких рабочих моментов – только супружеский долг – отчет о несъеденном. Список подвигов во славу Любимой дамы.
Он потерял голову. Он был одержим, он боготворил ее. Он чувствовал огромную важность того, что они вместе, а потому сознавал ответственность перед соблюдением обязательств. Он был счастлив… Какое-то время.
Как и в каждом браке, рано ли поздно у них начались разногласия. Он не понимал ее категоричности и просил поблажек. Она давала поблажки все реже и реже. От этого он еще сильнее ее не понимал, и начал чувствовать, что его брак начинает мешать карьере. Мало того, младший брат, не дававший о себе знать, вдруг объявился и заявил, что теперь он тоже повенчан – и ткнул под нос Старшему полицейское удостоверение. На нем была фотография совершенно чужого человека – даже за две секунды это удалось разглядеть – и должность: детектив-инспектор. Старший опешил. «Как? – подумал он, – братцу удалось обойти проклятье и он живет с человеком? С детективом-инспектором, симпатичным, кстати…» – И тут же начал завидовать брату черной завистью (добра-то в нем почти не осталось, помните?). Но Младший презрительно прочитал его мысли, а вслух сказал, тыча пальцем в фото: «Это вот с ним я теперь работаю. И она теперь моя». Старший продолжил завидовать: «Ах, значит, даже женщина» – «Какой же ты извращенец! – снова ответил на его мысли Младший, – ты со своей…(тут он назвал Суженную Старшего по имени) совсем отупел!»
И Старший понял. Понял, что темное пророчество продолжает действовать – вот она , вторая абстракция… Если бы он был прежним, он бы сочувственно посмотрел на брата, может быть, даже и обнял бы, может быть, даже предложил сыграть вместе одну из любимых пьес – вот и музыкальный салон рядом… Но он смог только холодно взглянуть исподлобья на человека, прежде так нежно любимого, затем высокомерно дернул подбородком и ПРОМОЛЧАЛ. Да. Получилось очень презрительно. Ни капли доброты, сочувствия и чего-то там еще, что у них было в детстве. Младший фыркнул, развернулся и зашагал прочь, оглядываясь в поисках такси. А Старший подумал: «Надо его чем-нибудь взбесить… А поставлю-ка я его под наблюдение…»
читать дальше ...Продолжение мелодрамы В тот же день он перенастроил все камеры видеонаблюдения в городе так, чтобы двадцать четыре часа в сутки быть в курсе дел младшенького. Оказалось, у того была весьма насыщенная семейная жизнь.
Надо отдать должное Младшему, он был очень предан своей жене. Хотя она была стервой из стерв – о здоровье не заикалась, все время заставляла мужа бегать по крышам, заброшенным заводам, канализациям, забрасывала его частями человеческих тел и ядами, из-за нее в бедного Младшего постоянно кто-нибудь целился – кто ножом, кто пистолетом, кто кулаком, кто оскорблением. О, она была такой ревнивой – это притом, что сама вечно отдавалась кому-нибудь третьему – то инспектору (тому самому, с удостоверения), то тупому судмедэксперту, то патологоанатому (а это, между прочим, была девушка!) Но Младший страстно вырывал любовь всей своей жизни из чужих растерянных рук, и имел прямо у всех на глазах – иногда молча, но чаще пританцовывая и хлопая в ладоши.
Иногда, глядя на его ликование, Старший снова ловил себя на том, что завидует. Но про себя он называл это чувство негодованием – как может Младший строить клоуна пред чужими людьми, ведь он бросает тень на семью! И никак не мог разобраться, почему не хотелось допускать мысли, что брату, может быть, хорошо. У младшего теперь было все, чтобы быть счастливым, но не было такого выражения, как в детстве, когда он заканчивал особенно удачный пассаж или когда Старший дочитывал очередную Великую книгу. Нет, глаза светились нездоровым блеском, на щеках играл румянец, но это не было счастьем. «Возможно он, по привычке, слишком хлопотал лицом, распинаясь перед незнакомцами, и подсознательно ждал, что ему за это дадут маффин», – думал Старший. Он сам много раз пытался купить эту сладость, чтобы ненадолго вновь почувствовать себя счастливым, но не мог проглотить ни кусочка и брезгливо отодвигал в сторону надкушенный кекс, – ощущал суровое дыхание в затылок бдительной супруги. Она считала калории, поглощенные и потраченные, и постоянно сыпала цифрами в многострадальный мозг этого терпеливейшего человека.
Однажды он решился на отчаянный поступок. Вредность была продумана до мелочей и казалась весьма изощренной: он приедет к Младшему как бы случайно, во время очередного представления и торжественно вручит маффин – мол, вот тебе, за твою клоунаду, возьми пирожок! Он подумал, может, тогда Младший перестанет кривляться и позорить их семью.
Случай не заставил себя долго ждать – камеры показали, как Младший приехал к неким старым докам, и теперь что-то ищет вместе с тем самым *полицейским с удостоверения*. Они обменивались короткими фразами, вид у обоих был очень увлеченный. Старший понял, что скоро снова произойдет этот акт («момент истины», как он его про себя называл). И, быстро выяснив точное местоположение доков, вызвал служебную машину и направился туда.
К сожалению, он опоздал. Младший уже удовлетворил свою "потребность" и умчался неведомо куда.
Мексиканский триллер Старший сидел в машине и сосредоточенно разглядывал прозрачную пластиковую крышку коробки с маффинами. Две штуки – он и не помнит, почему он купил именно два...
Два маленьких шоколадных кексика, покрытых тонким слоем глазури, которая, должно быть, хрустнет, когда ее коснутся зубы. А под ней – нежнейшая начинка, кремовая, с такой обволакивающей, неприторной текстурой…
В тонированное стекло вежливо постучали с улицы.
Водитель, получив согласие важного пассажира, опустил стекло с его стороны. *Тот самый инспектор* осторожно отошел назад, чтобы можно было заглядывать внутрь салона, не сгибаясь, и замер с немым вопросом в глазах, видимо, выжидая объяснений.
Старший тяжело вздохнул. Момент для незаметного отъезда был упущен. Служебная машина смотрелась слишком претенциозно в старых доках… Можно было, конечно, холодно, с толикой угрозы, поставить этого... «того самого» на место – пусть бы вытянулся в струнку при одном упоминании организации, которую возглавляет Старший, а затем подать водителю знак щелчком пальцев, что означает «с резким разворотом, обрызгав собеседника, умчаться в туманные дали», но…
Он посмотрел на инспектора какое-то время, затем молча протянул ему коробку с маффинами и подал водителю другой знак: слегка пошевелил кончиками пальцев, что означало: «медленно поднять стекло и плавно тронуться, шурша прибрежной галькой».
В тот день Старший испугался себя – ведь ему впервые пришла маленькая, но обещающая быть навязчивой, мысль об измене.
... а.. Жизнь шла своим чередом, и вдруг Старший ни с того ни с сего внезапно вспомнил, как давно не виделся он с братом, и как давно не звонил родителям. Родители трубку не взяли, а младшего нигде не удалось обнаружить – он научился проходить по «слепым» зонам, чтобы не попадать в обзор камер слежения. Наконец невидимка обнаружился в Брикстоне, веселый, ползающий по помойкам. Он стал еще веселее, когда нашел в одной из них Розовый чемодан. «Вот ведь стерва, –подумал Старший, – заставила его по помойкам ради этой ерунды ползать!» Жалко ему стало брата, решил он позвонить тому инспектору и выяснить, зачем его непутевому родственнику розовый чемодан. И тут его жучки на месте преступления уловили разговор, где имя Младшего упоминалось несколько раз. Разговаривала чернокожая сержантка и какой-то невысокий субъект. Старший тут же пробил субъекта по базе и решил с ним познакомиться поближе.
Позвонил, поговорил. Встретился.
Ничего так, субчик, Джоном звать. Доктор, кстати. Как бы пригодился младшему такой доктор… Но ОНА, конечно же, отпугнет этого доктора. Жаль…
А вот представьте себе, оказалось, что доктор не испугался, а на благоверную не только не обиделся, но и сам пристроился рядом с Младшим – и ну ублажать. Чудеса – да и только…
И никто из братьев не знал, что в этот самый вечер начало рушиться продюсерское проклятье.
(А, кстати, инспектору-то он в тот вечер так и не позвонил... постеснялся)
Разборка 1 – Я все знаю, слышишь, все! Неужели ты думал, что частые визиты в Гос. Хранилище останутся мною незамечеными? – Ты знаешь про хранилище? – Боже, как банально – прикрывать свой мерзкий грешок производственной необходимостью. Спускаешься туда раз в день, и листаешь часами напролет, пуская слюни, эти чертовы журналы о выпечке! – Мне что - и смотреть уже нельзя?! – Почему же, можно, особенно на ту страничку с шоколадными маффинами – ведь ты уже забыл ужасный вечер после передозировки, когда тебе пришлось неделю ходить к стоматологу! – Я был напуган и потрясен – мой брат, он сегодня чуть яду не выпил… и еще, он связался там с одним… – Ну-ну, говори дальше, знакомые оправдания… «Чуть» не считается. Он жив-здоров и, надо заметить, строен. Подумаешь, связался с кем-то! Шерлок связался – пусть бы Шерлок и ел – ему никто не запрещает! Так нет, ты и за себя и за него ту картинку наглаживаешь, медитируешь, вспоминая, как это было сладко – как ты страницу до дыр не затер, всю истер! Посмотри, у тебя на пальцах след от краски! – Это глупо и нелепо. С меня хватит! Не хочу тебя больше слушать! Все! Я не слышу тебя! Тебя нет! – Что? Все эти годы – и меня нет? Ты не можешь просто так взять перечеркнуть все, что у нас с тобой было! Ты был счастлив – помнишь? Со мной ты был счастлив, тогда, в Гвинее, когда всех вынудили надеть эти кричащие рубашки, расстегнутые! И твой торс был самым стройным! А теперь выходит - я не существую. Бред! Это ты не существуешь! Я надоела тебе? Пожалуйста – я уйду! Премьер-министр давно присматривается и делает мне предложения – Ты думаешь он просто так что-то чертит у себя в блокнотике? Он записывает каждый раз, когда ты отдаешь заказ на ланч! Он давно бы меня увел – но - нет, я верна тебе, я должна о тебе заботиться! – Премьер министр? Записывает? Я думал, он решает свои проблемы… Надо же… – Я понимаю, ты напряжен, стрессы стали сильнее, ситуации безвыходнее… Тебе нужно снимать напряжение – я признаю это. Но давай что нибудь придумаем… давай ты это будешь делать дома. Принеси домой этот журнал и смотри его здесь. Не надо делать это на работе. Ведь ты не только выставляешь себя глупцом – ты вредишь моей репутации! - Хорошо. Я понял. Принесу журналы сюда.
…начало конца сказки Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Выстрелил-таки Доктор в злодея-таксиста – и стало легче Младшему дышать, призадумался он над своей судьбой и над суженной своей неверной. А когда она, эта суженная, подсунула ему женщину голую – мошенницу на доверии, тут уж он совсем обиделся и на зло супружнице своей беспечной позвонил брату, да и…
Ну, слава Богу, Заказчик тут Да, зоказчег утренними набегами тут)) готов к приставаниям)))
Милый автор, пью свой утренний кофий и пищу! Мне так нравится ваше исполнение! /хочется взять его как сценарий и снять задорную киношку / Продолжайте в том же духе - оно здорово!
Талина2010, мне приятно, что мое, такго сомнительного качества, чтиво вызывает желание оставить положительный отзыв. Спасибо. Жду ваши отзывы на следующие части, слежу за тем, как вы следите за мной, и постараюсь не разочаровать. Уважаемый Заказчик, приятного кофепития! Это великий комплимент - когда от твоего текста кто-то пищит за утренней чашкой кофе. хочется взять его как сценарий - да кто же возражает? вперед, маэстро, хлопушка ждет! жажду а-та-таВы, пожалуйста, не стесняйтесь, укажите на те места, в моем тексте, там где пищится меньше. То есть, я хочу сказать, если вы думаете, что от критики я обижусь и не допишу - так даже не надейтесь. Авто - эксгибиционист старой закалки - даже если не всем нравится, все равно выложит свое. Фик вроде как дописан (осталось еще 1,5-2 выкладки - может что урежется при вычитке) так что кидайте тапками смело. Автор 1
Про атата А у меня пока пищится везде Я так-то критиковать не стесняюсь, не переживайте, дорогой автор) Но мне надо сначала сложить картинку целиком, "накушаться" всласть, и уж после того у меня включаются мозги))) Вот я давайте прочитаю до конца, перечитаю...и если что-то вдруг вылезет, я скажу) Я пока голодный, жру не глядя и чавкаю еще
читать дальше За три встречи до мальчишника – Вы сказали, у вас есть разговор по поводу моего брата… – Да. Я говорил такое. Только это было, по-моему, около двух недель назад… – Я вас слушаю. – Прямо сейчас? – Проблемы? – Это не телефонный разговор. – Линия не прослушивается. Говорите. У меня мало времени. – Извините, тогда я перезвоню позже… хотя, черт, это же вы мне позвонили! Я вообще ваш телефон не знаю! Майкрофт закатил глаза, терпеливо вздохнул: – Если вам есть что сказать, говорите сейчас. Это была ваша инициатива – поговорить. – О вашем, напомню, брате. Я не буду говорить по телефону. Может, это вообще он меня разыгрывает – откуда я знаю, что это вы? – Хорошо. Завтра в шесть я смогу вас принять. – Думаю, я не смогу освободиться раньше семи… – Я имел ввиду – в шесть утра. – … честно говоря, необходимости в разговоре уже нет. Спасибо, что позвонили. – Хорошо, я приеду. Завтра. Где и во сколько. Впрочем, не важно. Я разыщу вас после официального окончания вашего рабочего дня и вы очень обяжете меня, если уделите мне полчаса вашего свободного времени. Тридцать минут для беседы вам хватит? – Постараюсь уложиться. – Всего доброго. – До свидания.
Разборка 2 – С чего это ты сегодня примерял свои студенческие джинсы? Они тебе уже два года как велики, дурацкий фасон, кстати. Какие-то они балахонистые. Ну посмотри, они на тебе висят. – Я в позапрошлом году их еле мог натянуть… – Вот видишь, какая я у тебя молодец. Тебе вообще джинсы не нужны. Ты мне больше нравишься в строгих брюках. Эти сдвоенные парные пуговички на ремне – они держат тебя в тонусе. – Может, мне купить новые джинсы? – Да куда тебе в джинсах ходить? Постой-ка…. Чего это ты взгляд отводишь? Ну-ка ну-ка…. Хочешь купить джинсы, чтобы прятать животик? – Глупости какие! У меня давно нет никакого животика. Просто теперь, когда эти мне велики, у меня нет одежды для общения в неформальной обстановке… – А с кем ты собираешься общаться в нефор… а-а,.. ясно. Инспектор. Вы с ним так и не поговорили «о брате». – Вот послезавтра точно при встрече я сразу спрошу в лоб – что он мне хотел тогда про брата рассказать, мне кажется, это нечто настолько плохое, что даже такой бесстрашный и бывалый человек, как Грегори, не может решиться на разговор. – Но вы ведь встречались уже три раза! О чем же вы беседовали? – Ну в первый раз мы разговаривали о погоде. – Полчаса? – Ну да. Ты знаешь, оказывается…. – Нет, мне совсем не интересно знать что там ты прояснил в его знаниях о закономерностях циклонических вихрей. Что ты ел на этих встречах? – Ничего. – В глаза смотри. – Правда, ничего. Я пил кофе. – С молоком? – Нет. Без молока и без сахара. – Что-то мне не нравятся эти ваши посиделки. А что послезавтра? Снова о погоде? Или о машинах? – Откуда ты знаешь про машины? – Я все про тебя знаю. И про то, что он тебе рассказал о своей жене, которая кроме яиц с беконом ничего на завтрак не умеет готовить, и даже про то, что он не пил при тебе не разу пиво, хотя постоянно предлагал – похвальное воздержание из солидарности. Но ты будь с ним осторожен. Итак, о чем будете беседовать? – Думаю, о Шерлоке. – Ты каждый раз так думаешь, а получается… – Нет-нет, на этот раз я сразу задам вопрос про брата. Он, кстати, пригласил доктора в цирк. – Ох, что-то мне подсказывает, что тебя это мало волнует… – Ну, честно говоря, вообще-то мы встречаемся в спортивном ресторанчике, думаю, мы будем смотреть футбол. Он сказал: «Кто разбирается в футболе - разбирается во всем». – Футбол? Ты? Ты же даже правил не знаешь… и потом в спортивном ресторанчике – это там, где к пиву подается… – Я не буду ничего есть, обещаю. – Так, и с кофе давай уже завязывай. Возьми себе чай. Не больше двух чашек, а то на утро будут отеки. – Хорошо, дорогая… – Майкрофт… – Что, дорогая? – Спасибо, что был со мной откровенен.
пре-Готика Рефлексия Все несчастные люди несчастны одинаково: им чего-то не хватает для счастья. У них чего-то нет. Все счастливые люди счастливы одинаково: их переполняет ликование от того, что у них что-то есть. Но это не значит, что у них есть абсолютно все. Но и первые, и вторые, упиваются своей уверенностью в исключительности собственного счастья/несчастья. Несчастные люди зачастую не замечают, что у них есть много такого, чего не хватает другим несчастным, а счастливые, даже не задумываются о том, что у них никогда не будет того, что делает счастливыми других людей. Им и не надо.
А счастливые… а счастливые – они такие... Они живут в маленькой квартирке на краю Лондона, каждый день смотрят вечернее шоу, ругают свою кошку за то, что она снова точит когти о кресло, а может, у них даже две кошки, а может у них нет кошки, но есть собака, и, конечно, она живет в доме – иногда заваливается спать прямо на хозяйскую кровать, прямо на ноги занимающейся сексом супружеской паре. Они, конечно, вначале ругаются, кричат на бедную псину, выпроваживая животное за дверь, а потом хохочут и продолжают прерванное занятие. Утром им трудно просыпаться – так хочется поваляться, и жена раздражается на мужа за то, что ей нужно готовить завтрак – она кричит, что сегодня, как и вчера, и позавчера, снова будут яйца с беконом. А муж бесится от того, что жена долго занимает душ… Вечером оба так устают на своей работе, что садятся у телевизора с коробкой какой-нибудь еды на вынос и, освещенные голубоватым свечением экрана, глупо пережевывают китайскую лапшу. Или курицу. Или пиццу. Или жареную картошку. Или просто едят попкорн. Или чипсы. Или пиццу (стоп, пицца уже была? Но ведь это СЧАСТЛИВЫЕ ЛЮДИ - они могут есть пиццу хоть каждый день, облизывая каждый пальчик, испачканный кетчупом). Иногда, по праздничным дням, Она готовит что-нибудь особенное. Гуся с яблоками на рождество. Жаренную рыбу, большой сливочный торт на день рождения. И сама украшает круглые сдобные коржи самодельным кремом и мармеладными глазированными фруктами. Собака долизывает остатки крема из кастрюльки, пока зазевавшаяся хозяйка сверяется со схемой украшения торта, подглядывая в айфон.
Майкрофт ехал после «футбольного» ужина и разговора с Грегом и впервые в жизни чувствовал себя очень несчастным человеком. Не было у него маленькой квартирки. А был у него большой, просто огромный дом. Домище. Второй из двух фамильных особняков. Те, «счастливые люди», возможно, презрительно обозвали бы его замком, но с формальной точки зрения он таковым не являлся: рва – ни с водой, ни высохшего - не было и крепостных стен тоже не предусматривалось. Но дом, конечно, был большим. С огромным количеством комнат, галерей, удивляющих архитектурной изящностью, наполненных вещами и прислугой. Дворецкий, экономка, два камердинера, горничные, садовники, рота охраны, и, безусловно, повара. Три шеф-повара на кухне – кому-то покажется это разрушительным фактом. Но не в доме Майкрофта Холмса. Самая сложная работа была именно у поваров, ибо все их мастерство предназначалось для очень редких гостей. Хозяин дома дал четкую установку по поводу еды для себя: минимум калорий. А потом и другую: минимум еды.
читать дальше Готика (измена) В большом городе вы редко сможете разглядеть звезды – слишком мешает электрический свет фонарей, вывесок, мигалок, машинных фар, светофоров в конце концов. Тем сильнее ощущается в мегаполисе присутствие тьмы. Словно, скрываясь от искусственных светляков, она находит внезапный приют в человеческих душах… Простые смертные даже не догадываются о возможности ее существования. А люди исключительные – те чувствуют наверняка паразитическое сожительство. И вступают в жестокий бой с тьмой внутри себя. Но рано или поздно многие сдаются. И тогда тьма пожирает их душу.
Что может делать человек, оставшись один в большом доме? В своем очень большом доме?
Ночью?
Шагать по коридору.
По длинному коридору, мимо слабоосвещенных высоких стрельчатых окон, мимо статуэток, портретов, ваз и другой антикварной чепухи. Проходить мимо лестницы, огромной, с резными дубовыми перилами, одновременно пузатыми и ажурными, мимо бесконечной анфилады дверей в разные комнаты – библиотека, бильярдная, переговорная, чайная… Идти, спокойно ощущая собственное одиночество, признавая поражение в глупой, но такой важной битве, ненавидя себя за эти упаднические настроения, но все равно идти - с какой-то мазохистской одержимостью, зная наперед, что спустя какое-то время, когда он сделает, то, что он сделает, его душу наполнит горькое сожаление о содеянном и разочарование в своей стойкости.
Длинный путь до места еще не свершившегося преступления должен бы дать возможность передумать, множество шансов повернуть в другой коридор, но – нет, время тратится на пустую философию, разглагольствования о счастье других, и каждая антикварная мелочь раздражает и вызывает желание избавиться.
Оставив позади круглый холл с дубовой лестницей, пройдя еще один коридор и повернув в левое крыло, Майкрофт оказывается перед дверью, которую он любит и ненавидит – в зависимости от времени суток.
Утром, еще лежа в постели, он мечтает, о том, как спустится вниз и подойдет к этой двери, откроет ее с приятным усилием, ощущая тяжелый ход старых петель. Днем, иногда совершенно некстати, во время важного совещания или серьезного размышления вид этой двери возникает перед его глазами и все тело моментально окутывает жар, близкий к вожделению – каждая клеточка наполняется томным ожиданием и все мысли устремляются только туда – к заветной медной ручке, по известному маршруту. А вечером мысль о двери и о том, что скрыто за ней наполняет душу мрачной тоской, переходя постепенно в настоящую панику. И, наконец, ночью, когда он уже пристраивается под теплым одеялом, уютно подложив ладони под подушку, внезапный кадр: медная ручка и свет сквозь щель в полу – вызывает ненависть. Он ненавидит дверь, ненавидит то, что за ней, ненавидит свой огромный дом с бесконечными коридорами, и такое большое расстояние до этой двери, и себя – конечно же, себя он ненавидит больше всего, потому что уже через минуту бесплодной борьбы с угрызениями совести его воля в глубоком нокауте и он уже идет по коридорам, мимо окон, антиквариата, лестницы, через холл, в левое крыло – к Двери. К двери на кухню.
Он открывает дверь медленно, словно в фильме ужасов, и почти слышит напряженную музыку. Он даже готов к появлению монстров и зомби, трупов – о, как бы он обрадовался, если бы хоть кто-то или что-то помешало бы ему… Но все и везде тихо. Ему ничто не мешает пройти вглубь, не включая свет, приблизиться к холодильнику – он идет на световой индикатор, чувствуя себя мерзкой ночной бабочкой, молью, но противиться искушению нет сил. Открывает холодильник – пустые полки. Хлоя, старенькая кухарка, хорошо выполняет свою миссию - она спрятала куда-то все съестное по его, хозяйскому, личному указанию.
Но Майкрофт знает, что на кухне можно отыскать нечто вкусненькое, ибо сегодня весь день и завтра с утра дежурным поваром будет Поль, а он любит что-нибудь припасать себе на завтрак.
Майкрофт включает свет, открывает шкафчик – так и есть.
Тостовый хлеб, банка арахисового масла, джем. («Арахисовое! - кричит мозг, - Это масло! И оно – арахисовое!») «Я только лизну немного, самую капельку», - уверенно и стойко обещает сам себе этот мужественный, но наивный человек.
Он резко выдергивает нож из подставки, мажет на краешек хлеба немного масла и быстро, не давая себе опомнится, сует намазанный уголок в рот…. Откусывает, жует – и головокружительная, мерзкая в своей неправильности и сладкая в своем наслаждении пищевая оргия захлестывает, валит с ног – он садится на табуретку, горестно подпирает лоб ладонью и механично откусывает от тоста кусок за куском, заедет маслом, черпая его ножом прямо из банки. Набив рот, начинает жевать, с полными щеками, перекатывая мягкие кусочки, смакуя жаренный арахисовый вкус на языке. Еще после первых двух глотков он свято уверяет себя в том, что этот тост – единственная поблажка, и лишь только он доест, то сразу поднимется и уйдет в спальню. Но жирноуглеводный яд уже начал свое действие на мозг – тело само встает и распрямляет затекшие мышцы, на душе становится легко и счастливо. И кажется – не так это и сложно – ограничивать себя в чем-то. Вот сейчас только чашечка чая, без молока и сахара, конечно – ведь так уютно запить тост горяченьким. Правда, это было бы совсем замечательно, будь это утром.
Пока кипятится чайник, первый кусок тоста заканчивается, второй уже намазан и наполовину съеден. Майкрофт, распластавшись по столу, держит недоеденный кусок на вытянутой руке, пытаясь убедить себя в неправильности своих действий «Ты пожалеешь, – пытается он уговорить себя, – уходи». Но чайник оповещает о готовности и ноги сами идут к навесным шкафам, к полочке с заваркой, руки выбирают баночку с экзотическим вкусом, с кислинкой, пальцы берут щепоть, растирают, насыпают; тропический запах усиливает ощущение правильности.
Ощущение праздника.
Кипяток льется в заварочный чайник – тонкие струйки пара тут же начинают соревнование по художественному выкручиванию из носика. Поднимаются к люстре. Эта люстра – очень старая вещь. Медный корпус, хрустальные плафоны. Возможно, сто лет назад она использовалась еще при газовом освещении. Безупречно чистая, с маленькими лампочками сейчас – ничто ее не коптит, а еженедельная чистка обеспечивает блеск.
Кончики пальцев прикасаются к чайнику время от времени, обжигаясь все меньше и меньше. Наконец, свежий, прозрачный ароматный напиток льется в чашку, туда же прыгают два кусочка сахара. Растворяются, выпуская букетики пузырьков на поверхности. Летит еще один кусок. Стоп. Майкрофт, стоп!
Кто-то же хотел попить чай без сахара.
Ну и что же теперь? Выливать все в раковину? Ладно. Там, где три куска сахара, молоко уже ничего существенно не испортит. Даже концентрированное.
Он ставит перед собой чашку на блюдце. Кладет салфетку, аккуратно поправляет угол ложки. Задумчиво смотрит на банку с маслом. Переводит взгляд на пакет с нарезанным хлебом. Решительно вытряхивает его содержимое на стол, намазывает кусок толстым слоем масла, зачерпывает из банки щедрую порцию, отправляет ее в рот, опять прямо с ножа. Затем решительно идет к шкафчику, открывает дверцы, находит банку с джемом и начинает мазать его на одни куски, потом, на другие – масло. Наконец, использовав весь хлеб, он садится на высокий стул, закрывает глаза, выдыхает и начинает медленно есть. Он жует с закрытыми глазами, затем, открыв их только на секунду, чтобы отхлебнуть чая, снова жует, смакуя каждый грамм неправильной пищи. Как только чашка и тарелка оказываются пусты, он спокойно, словно серийный убийца на месте преступления, встает, вытирает стол, моет посуду, убирает баночки и, повздыхав, отправляется обратно в свою спальню.
Он ползет на холодную постель, забирается под одеяло, мнет подушку, укладывается. Но уснуть не удается. ОНА начинает говорить. И разговор этот обещает закончиться в лучшем случае бессонницей, в худшем – несварением желудка и рвотой.
Kattyrin, Никакой радости в жизни, - этож готика, там не до радостей людских. Вот что мы, девочки, с мужиками творим - как они себя лишают удовольствий, бедные... все ради нас. Автырь1
Уважаемый заказчик, с добрым утром! Где же, где доблестный инспектор в сияющем бронежилете, - ну, не знаю, не знаю... что именно у него там сияет Автор 1
от автора:предупреждаю: *она* ругается как торговка
Исполнение №1, 6/7
читать дальше Разборка 3 – Ты... Опять? Ты опять это сделал. Ведь это так просто. Ты держался весь день. Утром, на приеме в малийском посольстве ты отказался от такой чудной паровой курицы, овощи - там была целая тарелка овощей. Ты мог бы их съесть без ущерба для самолюбия. Нет. Ты снова захотел доказать себе и мне, что ты супергерой, что ты можешь не есть целый день и спокойно улечься спать. – Мне было хорошо в посольстве, и я не был голоден. Мне действительно не хотелось этого всего. – А теперь. Нет, полчаса назад, когда ты, как вор, на цыпочках крался, когда ты чуть не задел статую амура около главного холла – неужели даже амур тебя не остановил? – тогда ты хотел? А сейчас? Сейчас есть хочешь? – Нет. Не хочу. – Вот видишь. Ты снова меня предал. Это произошло снова. И это будет происходить. Опять и опять. Я не могу так больше. Хватит. Я не нужна тебе – так и скажи. – Нет. Нужна! Очень нужна! Мне хорошо с тобой. – Тебе? Хорошо? А что это сейчас такое было - пять минут назад на кухне? Тосты с чаем? Что молчишь?.. ага. Там были не только тосты, да? отвечай! Отвечай, мать твою! – Там было еще масло. Арахисовое. – Я ухожу. – Нет! Нет! Я больше не буду, честно. Это всего лишь... это просто... Шерлок сегодня устроил погром в Национальном Музее, а в цирке поколотил человека-паука, китайские атташе засыпали нас нотами, ну и у меня стресс, тоскливо как-то… потом еще погода эта пасмурная – вот и захотелось чего-то согревающего… – Выпил бы коньяка. – В нем двести пятьдесят калорий. – Двести тридцать девять вообще-то! А в тосте с маслом? С чаем? Смотри в глаза! Не один тост? Не одно масло? Чай с сахаром? Сколько? – Три. – Три чего? Тоста? – Куска сахара, шесть тостов… и там еще был джем. – Я тебя ненавижу! Все! Между нами все кончено! Ты каждый вечер предаешь меня, изменяешь! То журналы, то этот сайт порнографический – эти булки блестящие... Они не от сахара блестят, и дураку понятно, что их нитролаком мажут! Они все искусственные! И на них ты меня хочешь променять? Ты, лживая, грязная лицемерная скотина! – Но я говорю тебе чистую правду! Я откровенен с тобой! Смотреть ты мне сама разрешила, а эти тосты, этот сахар, они все ничего не значат, хочешь, я пойду и суну два пальца в рот? – Хочу. Пойди. – … – Ну? Твое молчание мне не понятно. – Холодно сейчас. Не охота из под одеяла вылезать. – Ах так? Да вот же дверь в ванную – только два шага. Гораздо ближе, чем дверь на кухню, давай, надевай тапочки – и… стоп. А где твои тапочки? – Оставил на кухне... – Отлично. Утром о твоих позорных ночных похождениях узнает не только Поль. – Пойду, принесу. – Стой. Ты снова идешь туда? Тебе уже не холодно? – Я быстро. Только заберу тапочки и прибегу обратно. – Нет. Ты меня обманываешь. Ты бежишь туда доедать! Я не буду – слышишь, не буду это терпеть! Майти, милый, ты же обещал, ты клялся, что никогда меня не бросишь, ты согласился жить со мной всю жизнь. А теперь… – Что? – Теперь ищешь повод мне изменить. Каждый день. Я знаю, с годами со мною все труднее и труднее – искушения все свежее, а я пресна и некрасива. От меня невкусно пахнет. – Ну что ты, дорогая, я очень, очень тебя люблю. И пахнешь ты… нормально ты пахнешь. И я не брошу тебя. Я буду жить с тобой всю жизнь. Правда. Хочешь, я завтра пойду в тренажерку? – Ты? В тренажерку? – Ну, или в бассейн. – Хочу, любимый, как же я этого хочу! – Но тогда я захочу много протеина. – Но как нибудь я же должна тебя баловать?.. А знаешь что? Давай устроим отпуск – уедем в Никарагуа – только ты, я и какая-нибудь дизентерия… а? – Звучит заманчиво… я поищу какой-нибудь вариант завтра. А сейчас я за тапочками... Я скоро.
Английско-шпионский триллер Коридоры, бесконечные галереи, и призрачный свет фонарей сквозь дрожащий ажур ветвей столетних буков. Нет, наш герой не сломлен. Он гордо и уверенно шагает навстречу коридорной полумгле. Он цинично возвращается на место преступления - кривая ухмылка играет на его губах – он начинает бояться самого себя. Босые ступни чувствуют шершавость многометровых ковров. Вот и круглый холл. Вот и дубовая лестница, левое крыло, и в каких-нибудь пяти минутах ходьбы... Но что это? Телефонная трель. Это звонит стационарный телефон. Домашний номер знают только пять человек в мире - папа, мама, брат, Ее Величество. Но ни один из них не будет звонить в два часа ночи. Майкрофт подходит к аппарату, снимает трубку: - Я слушаю вас, Марта. Сколько я вам должен на этот раз?
Здесь, у подножия лестницы, ковра уже нет, на гладком паркете подошвы начинают мерзнуть. Но он уже понимает, что до тапочек в эту ночь ему не суждено дойти.
Марта Хадсон, домовладелица квартиры на Бейкер-стрит, что-то причитает про чипсы, пунш и девушку в короткой юбке, из чего становится предельно ясно, что материального урона квартире не причинено, и что Шерлок попал в большую беду. Опять.
Майкрофт нажимает на отбой и стоит, задумчиво шевеля озябшими пальцами ног. Затем стремительно, большими прыжками, словно гепард, несется обратно в спальню. Нажимает на сотовом кнопку «1» и вызов. Идет одевать костюм. И через пять минут дом наполняется людьми – одни носятся с какими-то распечатками, другие ведут переговоры по скайпу, третьи упражняются в восточных единоборствах, четвертые – делают Майкрофту маникюр – ситуация и в самом деле критическая. В какой-то момент посреди всей этой шумихи Антея приносит ему маленькую чашечку кофе (черный, без молока и сахара), и большую, широкую, с капучино - для себя. Майкрофт, не глядя, берет капучино с подноса. Дует на пенку. Пьет. Облизывает молочные усы.
Она молчит… Забавно…
Разговор с другом – Алло, Инспектор, здравствуйте. – И вам не хворать... – Инспектор? Алло, вы меня слышите? – Что случилось? Куда ехать? – Это... это я. – Да… я понял. Я уже одеваюсь. Где Шерлок? – Нет, дело не в нем. Я звоню насчет просмотра матча, помните, я изъявил желание и обещал позвонить… – А я и забыл, что у вас «завтра» наступает не на следующий день после «сегодня»... Не ожидал, что вам так невтерпеж посмотреть этот матч… (зевает) через три месяца после тех наших посиделок… прямо сейчас, в полтретьего ночи? Наверное, открытых пабов уже нет… Майкрофт тяжело вздохнул. – Прошу меня извинить. Должен вам напомнить что тогда нас обоих отвлекла эта ситуация с моим братом… с шифром, помните?.. Алло, вы меня слышите? Инспектор… Грегори! – А?!.. Извините, задремал… Что вы там говорили про брата? Вы хотите о нем побеседовать? Ладно. Можно и по телефону. Мне уже наплевать, я знаю, что линия не прослу..у(зевает) шы..а..ется.. Итак, я хотел сказать тогда, что он… – Нет-нет, вы меня не правильно поняли. Я звоню не по поводу Шерлока. А по поводу футбола, того матча… Помните, вы обещали мне объяснить тактику защиты и смысл «боления»? Алло? Вы снова уснули там? – Напротив. Внезапно бодр, как никогда. Сижу и тру глаза. И уши. Не могу поверить. Вы издеваетесь? Это часть какого-то розыгрыша? Вам там развлечений больше не хватает что ли, кроме как людям в три часа ночи звонить и разговаривать о футболе? Идите вы… – Завтра, то есть сегодня уже, короче, в пятницу. Приходите ко мне завтра. Никакого кофе и чая, только пиво, пицца и футбол.- Майкрофт выпалил это все, пока Лестрейд разражался потоком ссылок, куда следовало валить старшему Холмсу с его чокнутым братом. – Идите к черту! – В семь тридцать. Вечера. – К черту! – Спокойной ночи, - Майкрофт нажал на отбой, – Грегори…
Продолжение конца сказки … на зло супружнице своей беспечной позвонил брату, да и поздравил его с Рождеством. А Старший от радости такой все дурные привычки вспомнил – и выпить и закурить у него нашлось – он и с Младшим щедро поделился.
Зажили они еще интереснее прежнего.
Над женами своими власть потихоньку взяли.
Старший друга своего нового – инспектора с удостоверения - силой своей административной отправил во второй отпуск, в деревню болотную – и тут же произошло третье происшествие, оговоренное в колдовстве – испугался храбрый доктор (который и солдатом успел побывать) открытой двери.
Тут уж где бы ни был мерзкий продюсер, а почувствовал неладное – понял он, что заклинание его рухнуло и чары уже развеялись – снова начали все вокруг считать братьев добрыми. Вот и решил напоследок он провернуть аферу продюсерскую – нанял актеров, чтобы разыграли они грязную трагедию – а те с цепи сорвались – добрались и до тюрьмы, и до банка, и до Тауэра с сокровищами. Журналисты вездесущие обрадовались и начали братьев ругать на чем свет стоит.
Решил Старший Младшему помочь – а тот еще сильнее на него обиделся. «Все, - говорит, - против меня ополчились, не признанным гением уйду я из этого мира!» И доктора своего слушать перестал. Пошел опять по крышам, теперь уже не за женой, а из вредности.
И тогда решил Старший: «Ничего у меня дороже нет, семьи моей знатной и богатой, вместе с братом моим непутевым, да друга моего закадычного, да братнего друга закадычного, да их домохозяйки терпеливой. Спасу-ка я их всех в бункере, а остальное человечество неблагодарное взорву бомбой атомной!» – и ключи от бункера уже достал из тайника, что в зонте был замаскирован...
от автора Ой, ну тут даже для крека такой ООСище - тут Майкрофт (наверное все мужики, когда объясняются с бывшими, становятся пятилетними дибилойдами?) ругается, как торговка испойлерпиво собирается пить
Исполнение №1, 7/7
читать дальше Разборка 4 – Это…Что? – Это пицца. - Ты принес эти вульгарные коробки прямо в наш дом, на виду у всей прислуги, на виду у охраны – они видели тебя с ними – с тремя коробками! Ты вырвал их у разносчика и понес их сам. – Да. Я нес их в руках, прижимая к дорогому костюму, не боясь запачкаться жиром. – Ты дерзок. Майкрофт, милый, скажи, что это не тебе, это твоему спутнику, этому инспектору… ты его, кажется, пригласил на ужин? В него что, влезут все эти пиццы? Какой у него должно быть, растянутый желудок! – Нет, это будет есть не он один. – А, так к вам еще кто-то присоединится? – Нет. Это для нас двоих. Кстати, спасибо, что напомнила. Я же не позвонил дворецкому… Алло, Кристофер? Всем два дня выходных. Да. И охране тоже – я воспользуюсь личной. Спасибо. До встречи в воскресенье… Ну вот. А теперь самое сложное. Дорогая… Я давно тебе хотел сказать. Наверное, я все-таки не буду жить с тобой всю жизнь. И дело тут вовсе не в том, что ты как-то не так пахнешь. Дело не в тебе. Я встретил человека, который перевернул мой мир с ног на голову. А может, наоборот. Наконец-то я встал на ноги – потому что сейчас я себя чувствую гораздо устойчивей. Так вот, этот человек убедил меня, что ты мне не нужна. Нет, не перебивай, пожалуйста. Я вначале не верил, а потом - потом я понял, что ты действительно не очень заботилась обо мне. То есть, конечно, здоровье, и размер желудка, и уровень сахара в крови – это очень важно. Но оказывается, есть еще что-то, ради чего я могу забыть свою дорогу на кухню. Понимаешь? Навсегда. Я могу не думать о маффинах целый день. Да что там – ты же сама все про меня знаешь, я на тот сайт по кулинарии уже неделю не заходил! Самое удивительное – я ему, кажется, нравлюсь. Нравлюсь таким, какой я есть. То есть, мне можно поправиться – «появится солидность»,- он прямо так и сказал! Мы с ним уже на ты, представляешь... Я... Знаешь, может, когда-нибудь я снова к тебе обращусь, наверное в старости, но сейчас, вот прямо сейчас (да-да, я знаю, что после шести уже прошло полтора часа) – я собираюсь налопаться этой аппетитной сырной пиццей с жирными кусками баранины – мы вместе с Грегом нажремся пиццей и напьемся! Я буду пить пиво и оно очень неприлично будет булькать в животе. А все это время мы будем смотреть матч, я буду кричать и ругаться – я даже написал себе несколько слов, чтобы ничего не напутать. Грег говорит, что это здорово – болеть за команду, не обращая внимания на тактику и стратегию. Сегодня мы потренируемся дома, а на следующей неделе пойдем на настоящий матч! А ТЫ… А Тебе спасибо, что все эти годы не оставляла меня в одиночестве. Молчишь? Ты молчишь?
Мальчишник 2 – Майкрофт, с кем ты тут разговариваешь? Слушай, ну и домина у тебя - как ты разбираешься, куда идти в этих лабиринтах? А, вот и пицца? Тепленькая. Давай, показывай мне дорогу на кухню. – Я не помню, где это. Пошли к телевизору. Пиво принес? – А как же! – Тогда вперед! На диван! – А эта твоя… ну… половинка – она не будет возражать? – Я развелся. – Когда успел? – Только что.
Конец конца сказки …но тут снова заговорила в его голове бывшая благоверная, взмолилась она ему: «Не убивай ты человечество, лучше съешь парочку шоколадных маффинов – вот телефончик кондитерской. А с клоунами этими продюсерскими, мы придумаем, как разобраться». «Да разве ж одному мне вкусно будет их кушать?» – подумал Старший и отправил младшему ММСку с маффином – мол, приглашаю тебя, братик, вспомнить детство. А Младший как раз на крыше был, с клоуном судачил. Как получил он ММСку с маффином – сразу вспомнил время чудесное рождественское – и скорчил рожу презрительную.
Тут уж клоун так обиделся на Младшего – у него-то у самого такая рожица смешная никогда не получится – и с горя застрелился. А остальные клоуны, прознав про это, просто плюнули, да ушли с мест своих насиженных - куда глаза глядят. Младший же, обрадовавшись, что его Талант лицедейский не только семью насмешил, но и мир от злодейских клоунов спас, весь окрылился прямо и полетел на крыльях счастья к Другу своему верному, солдату медицинскому, врачу военному…. Только это уже другая история…
А в этой истории все, как видите, закончилось славно. Старший стал жить себе, кушать что хочется, изредка тайком все-таки встречаясь с женою бывшей (только вы это другу его не говорите, пожалуйста), и Младший свою абстракцию не забыл – теперь щедро делился ею с доктором. Родители братьев наших после долгой разлуки встретились посреди Дома их огромного, подали друг другу руки и поцеловались крепко, по-супружески.
И все снова сделались необычайно добрыми.
А продюсер зачах. Ну его, подлеца этого, я и не знаю, что с ним там дальше стало – спился наверное.
Сияющий инспектор спас Майкрофта! Настоящий герой))))) Тут уж клоун так обиделся на Младшего – у него-то у самого такая рожица смешная никогда не получится – и с горя застрелился. вот тут меня вынесло
Дорогой Автор, на этой неделе вы мне делали утро))) Вышла милая, забавная, хихикательная сказочка с намеком на урок (прям как у "Нашего Всего"). Ужасно рада, что мою заявку выполнили и выполнили просто прелестно))) Спасибо!
Заказчик
ПыСы: и полетел на крыльях счастья к Другу своему верному, солдату медицинскому, врачу военному…. Только это уже другая история… я теперь хочу и эту историю тоже
суровая розмари, Ах, автор рад стараться, спасибо, что читали Дорогой Заказчик, спасибо за поддержку. Ваша заявка меня давно не отпускала. тут, как видите, несколько вариантов - я все не могла выбрать на каком остановиться... (была даже мысль - выложить под разными исполнениями)Вот, решила свалить все в кучу. Я так рада, что в итоге это показалось забавным не только мне. а про ПыСы- хи-хи, Вам мало фиков про крылатых этих? не-е, я - пас, там до меня вся трава уже вытоптана Автор1
А если там, где не вытоптано?- на что это вы намекаете? ой, мама, флудчто-то не пойму.*смотрю рассеянным взором на невыполненные заявки*Да я бы рада, чесслово, только не придумывается пока... Хотя... ну, пошлите меня на какую-нибудь *свою, попробую ваять "на заказ". А.1
попробую ваять "на заказ /потирает ручонки/ ага, примерно на это и намекаю)) В каком направлении слать? В смысле - пейринг, джен/слеш/гет/фем... /а то я-то мультипаспорт, а автора надо стимулировать изящно/
ну, не знаю... я тоже мульти. Люблю писать про все что-нибудь *не жестокое*. Чаще получается джен и преслеш давайте так. Шлите меня на три стороны - 3 заявки, которые вам не жалко попортить безбетным мной, я выберу и попробую. Вам юмор нужно или философию? или страсти? А1, почти уже завербованный
Шлите меня на три стороны /ля-ля-ля, ля-ля-ля, это раадость для нас /
Вам юмор нужно или философию? или страсти? а чего выпишется, то пусть и будет)
я тоже мульти и это хорошо)))
Ща нарою заявок, пять сек))
1. sherlockfest.diary.ru/p180472485.htm?from=last&... 2. А вот как вы относитесь к маджонгу? Так мало хорошего и душевного по этому пейрингу ... Ну например, Майкрофт и Джон совершенно случайно обнаружили, что у них есть одно общее хобби (и это не Шерлок) (но Шерлок все равно в шоке) и они это хобби вместе хоббят (Шерлок в ужасе. Подумывает написать анонимку королеве, что Англия в опасности) 3. От майстрада бы тоже не отказалась)) или джонстрада... такого домашнего и уютного про счастливо разрешившиеся недоразумения)
блин,.. и в сердце льстец всегда отыщет уголок... ох, заказчик, ох, совратитель Уговорили! не скажу про что, но попишу в выходные - вдруг что-нибудь выйдет. А1
-
-
17.06.2013 в 22:00-
-
17.06.2013 в 22:19-
-
17.06.2013 в 22:23-
-
17.06.2013 в 22:34Исполнение №1, 1/?
читать дальше
-
-
17.06.2013 в 22:40читать дальше
продолжение следует...
-
-
18.06.2013 в 05:00и майстрад!!!
Заказчик
-
-
18.06.2013 в 05:41Автор 1
-
-
18.06.2013 в 20:15Исполнение №1, 3/?
читать дальше
-
-
18.06.2013 в 23:08У вас здорово получается.)))))
-
-
19.06.2013 в 05:00Милый автор, пью свой утренний кофий и пищу! Мне так нравится ваше исполнение! /хочется взять его как сценарий и снять задорную киношку
Заказчик
-
-
19.06.2013 в 06:32Уважаемый Заказчик, приятного кофепития! Это великий комплимент - когда от твоего текста кто-то пищит за утренней чашкой кофе.
хочется взять его как сценарий - да кто же возражает? вперед, маэстро, хлопушка ждет!
жажду а-та-та
Автор 1
-
-
19.06.2013 в 16:11Заказчик
-
-
19.06.2013 в 20:35читать дальше
-
-
19.06.2013 в 21:03читать дальше
-
-
19.06.2013 в 21:49Никакой радости в жизни, в собственном доме, крадучись, как вор...
-
-
19.06.2013 в 22:19Автырь1
-
-
20.06.2013 в 06:52Автор
Заказчик
-
-
20.06.2013 в 07:09Где же, где доблестный инспектор в сияющем бронежилете, - ну, не знаю, не знаю... что именно у него там сияет
Автор 1
-
-
20.06.2013 в 21:19Исполнение №1, 6/7
читать дальше
-
-
20.06.2013 в 21:50Исполнение №1, 7/7
читать дальше
-
-
21.06.2013 в 00:10-
-
21.06.2013 в 06:52Сияющий инспектор спас Майкрофта! Настоящий герой)))))
Тут уж клоун так обиделся на Младшего – у него-то у самого такая рожица смешная никогда не получится – и с горя застрелился. вот тут меня вынесло
Дорогой Автор, на этой неделе вы мне делали утро))) Вышла милая, забавная, хихикательная сказочка с намеком на урок (прям как у "Нашего Всего"). Ужасно рада, что мою заявку выполнили и выполнили просто прелестно)))
Спасибо!
Заказчик
ПыСы: и полетел на крыльях счастья к Другу своему верному, солдату медицинскому, врачу военному…. Только это уже другая история… я теперь хочу и эту историю тоже
-
-
21.06.2013 в 08:54Дорогой Заказчик,
а про ПыСы
Автор1
-
-
21.06.2013 в 12:02А если там, где не вытоптано?
З.
-
-
21.06.2013 в 13:26А.1
-
-
21.06.2013 в 13:50-
-
21.06.2013 в 13:51-
-
21.06.2013 в 14:03А1, почти уже завербованный
-
-
21.06.2013 в 14:23Вам юмор нужно или философию? или страсти? а чего выпишется, то пусть и будет)
я тоже мульти и это хорошо)))
Ща нарою заявок, пять сек))
1. sherlockfest.diary.ru/p180472485.htm?from=last&...
2. А вот как вы относитесь к маджонгу?
3. От майстрада бы тоже не отказалась)) или джонстрада... такого домашнего и уютного про счастливо разрешившиеся недоразумения)
-
-
21.06.2013 в 14:43А1