Исполнение № 1, Trick от автора Написано на текущую ФБ Название: Здесь никто не умирает навсегда Автор: fandom Sherlock Holmes 2017 Бета: fandom Sherlock Holmes 2017 Канон: Шерлок ВВС Размер: макси, 15788 слов Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Джон Уотсон, Мэри Уотсон, Джим Мориарти Категория: джен Жанр: драма Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: Джон и Мэри отправляются в свадебное путешествие, купившись на рекламу. В горный отель в Колорадо, США. Примечание/Предупреждения: События происходят после 2 сезона. АУ относительно таймлайна 3 сезона. Кроссовер с "Сиянием" Кинга (вперемешку книга и фильм). Кагбэ смерть основного персонажа. Кагбэ смерти второстепенных персонажей. Не десфик. Написано на заявку Шерлок-феста. Задание: "Не верьте в чудеса. Опирайтесь на них!"
«Оверлук» строился с тысяча девятьсот седьмого по тысяча девятьсот девятый год... Выстроил его некто Роберт Таунли Уотсон... С. Кинг, «Сияние»
1.
Уважаемый мистер Уотсон.
Ввиду того, что Вы являетесь дальним, но единственным родственником основателя нашего отеля мистера Роберта Таунли Уотсона, мы будем рады предоставить Вам свадебный номер для молодоженов бесплатно с опцией «все включено». Пожалуйста, дайте знать, если решите воспользоваться нашим предложением.
С уважением, Стюарт Уллман.
***
– Хотите провести действительно незабываемый отпуск? Рекомендуем обновленный отель «Оверлук» в горах Колорадо! – бодрый голос ведущего выдавал штампованные фразы одну за другой, и Джон привычно переключился с рекламы на окружающий мир. Мэри оставалась у него на ночь, когда у обоих совпадали выходные после дежурства в больнице. Конец весны завалил их работой, и Мэри, наверное, раз пятьдесят за день произнесла слово «насморк». Сейчас она притулилась рядом и грела Джону правый бок.
На какой-то момент она тоже оторвалась от телевизора и пошевелила затекшими ногами. Но слово «призраки» так не вязалось с типовой рекламной белибердой, что они переглянулись и уставились в экран.
Отель «Оверлук», где случилась трагедия, положенная в основу известного романа и не менее известного фильма, решением нового владельца был превращен в аттракцион ужасов. Благо репутация уже имелась. Реклама обещала «прилив адреналина», «атмосферу саспенса», знакомство с потусторонним миром и понимание «темных сторон жизни».
– Бред, – решил Джон.
– У тебя глаза загорелись, – улыбнулась Мэри и погладила его по плечу.
– Я не верю в проклятия и привидений. Это антинаучно. Они просто не могут существовать! – Джон рубил воздух рукой при каждом слове. Мэри вздохнула (а они в тебя верят). Джон был радикален в своих взглядах на мироздание. Слова, которыми он не раз прикрывался в их спорах, звучали как цитата, и она догадывалась откуда. «Отбросьте все невозможное, и тогда оставшееся, каким бы невероятным оно ни казалось, и будет истиной». Но, по крайней мере, состояние обычной после рабочего дня апатии покинуло его.
– Джон. Джо-он! Нет никаких привидений. Есть Диснейлэнд, только для взрослых, – знаменитый отель из кино. Мне почему-то кажется, что тебе бы там понравилось.
Джона стало отпускать.
– У нас все равно нет таких денег.
– Ну… если ты готов рискнуть расположением своих тетушек, мы можем использовать свадебные сбережения. Наверное, на неделю нам хватит, вряд ли они смогут развлекать нас дольше.
– Устроим себе сразу медовый месяц? И к черту церемонии? – спросил Джон. – Что ж, почему бы и нет?
Все номера оказались забронированы. Глупо было и пытаться, конечно, после такой-то рекламы.
***
Эпидемия «насморков» свела на нет подготовку к свадьбе. Мэри сбивалась с ног на дополнительных дежурствах, а Джон все глубже погружался в апатию. Назначенная дата сместилась на август, и Джона уже не развлекали ни салфетки, свернутые в форме спаривающихся кроликов, ни мысли о свадебном путешествии. У Мэри же идея крепко засела в голове, и она рассчитывала добиться своего, время от времени касаясь этой темы в разговоре.
– Они всегда придерживают номер-другой на всякий случай, – сказала она Джону как-то раз, – и новобрачным часто полагаются скидки.
Джон только угукнул, не заинтересовавшись. Мэри это не остановило.
– В истории отеля говорится, что его основатель носил фамилию Уотсон. Может быть, для нас есть что-то специальное?
(и еще для тысяч других Уотсонов)
– Не узнаем же, если не спросим.
Джон ничего не ждал и тем сильнее был удивлен, когда получил приглашение из отеля, подписанное управляющим, Уллманом. Мэри же с хитрой улыбкой призналась, что все же написала с просьбой подыскать им номер, зная, хоть один запасной наверняка есть. Джон порадовался такой предприимчивости, но одновременно с этим вспомнил неприятное чувство, которое вместе с возбуждением посетило его при первом просмотре той самой рекламы.
(призраки есть, они реальны)
Призраков не бывает, напомнил он себе. Есть намазанные фосфором собаки, генетически модифицированные кролики и галлюциногены.
***
Тоска по Шерлоку настигала его часто. Достаточно было пустяка, чтобы Джон услышал в голове язвительный комментарий, а то и произнес его вслух. Мэри уже привыкла, что иногда голосом Джона говорит его покойный друг, лишь просила его быть помягче с больными. Однако всем остальным иногда доставалось, и у них не поворачивался язык попросить Джона заткнуться.
Оберегая его чувства – и нервы его родственников, – Мэри не стала устраивать пышное свадебное шоу. Они обвенчались скромно, без помпы, в маленькой деревенской церквушке, которую посоветовали многочисленные родственницы Джона. В первую свадебную ночь они ехали в аэропорт, чтобы улететь в Америку.
В самолете Мэри расположилась как можно удобнее, вытащила из сумки книжку в слегка помятом бумажном переплете и приготовилась читать.
– Что это? – спросил Джон.
– Путеводитель, – улыбнулась она и показала ему обложку, где волнистыми, «наводящими ужас» буквами было напечатано название.
– Я и не знал, что ее издали в формате дешевых ужасов, – пожал плечами он и, пристроив в угол свою трость, тоже вынул из рюкзака «Сияние», только в твердой корочке. – Интересно, в какие аттракционы это можно превратить? – и погрузился в чтение.
В отель пришлось добираться на фуникулере. Жители поселка, расположенного внизу, объяснили им, что многие были против открытия проклятого отеля (потому что люди – идиоты):
– И без того нехорошее место, да еще обвал этот, несколько строителей погибло . Единственную дорогу-серпантин засыпало почти полностью. Такая трагедия! Еще говорят, будто ее специально взорвали, но это уж слишком. Зачем взрывать дорогу уже после открытия? Ее, конечно, заново отстроят, но сейчас только фуникулер и вертолеты могут доставить вас на вершину, в отель.
С верхней посадочной площадки почти не был виден поселок, зато открывался вид на парк. Он показался Джону фантасмагорическим, абсурдным и нелепым, но потом вспомнилось – топиарий. Это было в книге. Искусно подстриженные кусты пугали узников проклятого отеля. Растения в форме животных. Как глупо – жить в окружении гигантских зеленых зверей.
Джону с Мэри пришлось пересечь почти всю территорию отеля, пока они добрались до самого здания. Они думали, что отель будет посередине плато, но он был построен очень близко к краю скалы, и от фуникулера его отделял парк, полный бесформенных на первый взгляд кустов в человеческий рост.
Некоторые животные (растения, Джон!) шевелились и вертели головами, когда они проходили мимо. В первый раз Мэри восторженно взвизгнула:
– Ах, куст пошевелился! – а затем принялась выискивать других «призраков».
Приключения уже начались – но как нелепо! Джона не впечатлило. С современной робототехникой замаскировать в кустах моторы и приводы не составило бы труда. Он ждал чего-то более масштабного.
(ты знаешь, что на самом деле это призраки)
Джон задумался о дистанционном управлении робо-кустами, как раз когда они входили в фойе.
– Добро пожаловать в отель «Оверлук»! Надеюсь, ваше путешествие было легким и приятным! – приветствовала их дежурная за стойкой ресепшна. Пока Мэри разбиралась с бронью, документами и условиями, Джон задумался, откуда берутся эти одинаковые барышни, встречающие гостей. Девушка выглядела настолько безликой, что за нее не цеплялся глаз. Она соответствовала всем ожиданиям от типичной ресепшионистки. Джону пришлось три раза взглянуть на ее бейдж, чтобы запомнить имя.
– Извините, – вклинился он в беседу, – а в эти кусты встроены датчики движения? – В ответ на непонимающий взгляд дежурной он пояснил: – Ведь было бы еще круче, если бы они реагировали на проходящих людей, а не просто так шевелились.
Девушка замялась и протянула Джону какой-то листок.
– Н-нет, там какая-то другая технология, я в этом не разбираюсь, – ответила она, протягивая второй такой же листок Мэри. – Это список дополнительных развлечений, которые предоставляет наш отель. Для вас они все бесплатны. Будьте добры, отметьте галочками те, которые вам интересны.
– Тогда мы возьмем все? – спросил Джон, равно у Мэри и у ресепшионистки, и они обе кивнули, улыбнувшись. Джон взял у Мэри авторучку и отметил, не читая, все пункты.
(не делай глупостей, Джон)
– У нас принято начинать с экскурсии по отелю. Так вы сможете сразу составить впечатление и настроиться на нужный лад. Ваши вещи доставят в номер, а вас проводит гид, Сьюзен, – девушка указала на новую сотрудницу, незаметно появившуюся из служебной двери.
Джон моргнул. Эти служащие, с их униформой, бесстрастной учтивостью и отстраненностью вызывали у него дискомфорт, словно он смотрел на существ из другого мира. В каком-то смысле так и было: Джон здесь гость, а они хозяева. Или наоборот: Джон господин, а они прислуга.
(с каких пор вы сочувствуете «левым», Джон?)
(брысь из моей головы, Майкрофт)
– Идем, дорогой? – позвала его Мэри, и они направились в коридор вслед за гидом.
***
– Вначале самое важное: здесь, на первом этаже, медпункт, – Сьюзен указала на дверь, снабженную соответствующей табличкой под знаком красного креста. – Оттуда специальный лифт ведет прямо на крышу. Если постояльцу требуется срочная госпитализация, мы вызываем вертолет, и он забирает больного с крыши. Ведь дорога взорвана, вам, наверное, уже сказали. А с меньшими проблемами вам всегда поможет наш медперсонал.
– Ну, надеюсь, нам сюда заглядывать не придется, – фыркнул Джон. – Я врач, моя жена медсестра, так что со всякими мелочами не побеспокоим.
Отель был похож на… отель: бар, ресторан, банкетный и бальный залы. Каждому помещению соответствовала история о загадочной смерти или потусторонних явлениях, но некоторые казались притянутыми за уши. Видимо, для особо невпечатлительных гостей часть историй визуализировали: по ходу рассказа гида на стенах появлялись жутковатые силуэты – явно при помощи хитро спрятанного проектора. Мэри хихикала и не стеснялась все разглядывать, Джон фыркал, вздергивал подбородок и принимал боевую позу, широко расставляя ноги и со стуком втыкая трость в пол, словно готовился дать гиду суровую отповедь, но так и не сказал ни слова.
Самым нелепым, пожалуй, был резиновый манекен в ванной номера 217: он изображал труп голой немолодой женщины с явными, но грубовато выполненными признаками смерти от утопления. Бледная кукла с багровым лицом, вся в синюшных пятнах, производила омерзительное впечатление, и рассказ о ней показался не мрачновато-пикантным, а просто гнусным. Джон повидал немало смертей, но к такому фарсу готов не был.
По крайней мере, то навязчивое ощущение (призраки существуют) исчезло из его головы, и, чтобы закрепить успех, он спросил гида с ухмылкой:
– Ну, а когда же мы увидим привидений?
– Сегодня в восемь вечера, – ответила она.
– О, вы даже знаете точное время? – усмехнулся Джон. Сьюзен улыбнулась:
– Да, сегодня будет маскарад и лазерное шоу с призраками, в парке при отеле.
Она привела их в номер для новобрачных, где уже стояли их вещи. Джон и Мэри принялись осматриваться: их номер располагался как раз с той стороны отеля, что нависала над скалой. Окна выходили в пустоту.
– Надо же, как удобно, – сказал Джон, поддавшись, наконец, атмосфере дешевого ужастика, которую здесь почему-то старательно поддерживали. – Отель прямо нарочно так построен, чтобы убийцы могли скидывать жертв в окно и больше бы их никто не видел.
– Да, внизу глубокое ущелье, – согласилась гид, – но это не для удобства убийц, а для удобства самоубийц.
Мэри замерла на месте, закусила губу, зная, что сейчас будет. Сейчас Джон станет таращиться в пустоту, мужественно стараясь не обронить ни слезинки, а в голове его будет одна и та же черная птица слетать и слетать с крыши.
В воображении Джона темные полы пальто Шерлока раскрылись от потока воздуха в ущелье под «Оверлуком».
(я не птица, Джон)
(пожалуйста, будь живым, пожалуйста, будь живым)
Гид поняла, что что-то не так, но только растерянно улыбалась, переводя взгляд с Мэри на Джона и обратно.
– А в нашем номере уже кто-нибудь умер? – спросила Мэри, чтобы сменить тему и помочь ей.
– Да! – чуть ли не вскрикнула гид, будто это делало номеру честь. – Здесь как раз перед вашим приездом погиб неаполитанский мафиозо. Правда, не от призраков, а от рук телохранителя, – погрустнев, добавила она, а потом снова повеселела и сказала: – Но все-таки он умер прямо в этом номере!
– А что насчет маскарада? – спросил Джон. Мэри улыбнулась. Он любил так вот встревать в чужую беседу, но Мэри была рада, что он нашел в себе силы вырваться из круговорота жутких воспоминаний. Она надеялась, что нарочитая мрачность этого места не подействует на Джона, но, видимо, с возрастом любой человек приобретает коллекцию мертвецов, которых приходится брать с собой везде. Она оглянулась с подавленной дрожью, словно ожидая увидеть сзади толпу покойников, зомби, привидений или во что там превращаются люди после смерти в этих сказках. Джон продолжил:
– Можно прийти без костюмов? Мы не подумали о них, когда собирались сюда.
– В нашем подвале есть замечательный гардероб, – сказала гид, – специально для таких случаев. Вы можете взять там костюмы напрокат, выбор весьма широкий. А в восемь мы ждем вас в парке перед отелем.
– А вы сами не боитесь тут работать? – спросил Джон.
– Ну что вы, – сказала гид, – вы бы знали, какая очередь была из желающих работать в проклятом отеле! Сколько собеседований пришлось пройти!
Это просто еще один способ заработать на смерти, подумал Джон. Сперва ее удается продать только родственникам покойного, но потом можно превратить ее в легенду, потом в фарс, потом в игру – и каждый раз принесет прибыль. Он испытывал любопытство и отвращение одновременно, словно вскрывал гнойник.
Ближе к восьми Джон, одетый в костюм дьявола, увидел Мэри. На ней была белая туника с золотым краем и белыми же крыльями на спине и золотой ободок над головой. Джон подбирал костюм под хромоту, и опереточный дух отеля подсказал верный вариант. Трость замечательно вписалась в образ.
– Мы идеальная пара, – засмеялась Мэри. Они вышли в парк и весь вечер смотрели лазерное шоу.
(хоть что-то в этом отеле было поставлено качественно)
Голографические призраки летали как настоящие (то есть никак?) (отвали), классическая музыка, сопровождающая представление, соответствовала настроению. Джон поначалу смущался среди нарядной публики, но со временем привык и стал вертеть головой по сторонам, как ребенок. Мэри же вела себя, словно посещала такие приемы регулярно: она проходила через толпу с изяществом и, казалось, кожей чувствовала расположение каждого человека в этом парке, потому что ее ни разу не толкнули, не наступили на ногу, не расплескали ее бокал. Джон следовал за ней в кильватере и все равно каждые полминуты бормотал кому-то «извините».
Когда в полночь раздался бой часов, распорядитель бала крикнул:
– Маски долой!
И Джону внезапно стало страшно, то ощущение жути, от которого его успешно избавили резиновые трупы, шутовские костюмы и смущение от пышности праздника, вернулось в полную силу. Ему показалось, что сейчас все снимут маски, и под ними окажутся оскаленные черепа мертвецов.
(и над всем воцарится красная смерть)
Он посмотрел на Мэри и увидел, как побелело ее лицо. Значит, тот беспричинный страх (молодец, Джон, ты наконец нашел верное название), что он испытывал, передался и ей. Он не знал, чувствовала ли она уже что-то подобное сегодня. Он пожалел, что пистолет пришлось оставить дома. Хорошее средство от страха.
Но люди срывали маски и смеялись, и ничего не происходило. Джон сдернул черную ухмыляющуюся маску с лица, Мэри подняла свою бело-золотую полумаску, и они от души обнялись, хихикая, а потом и хохоча в полный голос.
Гости, улыбающиеся и хлопающие друг друга по плечам, начали расходиться – вечер закончился. Джон и Мэри поднялись в свой номер, все еще обнявшись.
Крылья немного мешали Джону: руке было неудобно, и растрепавшиеся перья щекотали ему ухо. Эти мелочи сейчас, после пережитого потрясения, казались такими значительными, что не было возможности сосредоточиться на чем-то еще. Мысли Джона очистились, и теперь ему даже смешно было вспоминать свой холодный ужас после слов ведущего. Мэри, кажется, было немного стыдно за свою реакцию – ведь у нее на самом деле железные нервы опытной медсестры.
С другой стороны, за этим он сюда и приехал. За адреналином. На миг показалось, что в приложение к адреналину нужно еще что-то (кто-то), но эта мысль сразу улетучилась. Мэри сняла с его головы рога, а он снял с нее нимб и отстегнул ее белые крылья.
2.
Утром Мэри отправилась в ванную, пока Джон еще спал. Голова ее слегка гудела от выпитого шампанского, она чувствовала себя помятой и сонной и надеялась, что холодное умывание поможет. И когда она попыталась, не разлепляя глаз, вернуть на полку тяжелый флакон лосьона для лица, то промахнулась. Флакон, зацепив в полете край ванны, рикошетом ушел в угол, сильно стукнув в стену. Мэри показалось, что она услышала еще и легкий щелчок.
Наклонившись за лосьоном, она заметила небольшую щель между рядами плитки, покрывающей стену. Обидно, подумала Мэри. Только компенсации ущерба им не хватало, вряд ли была она включена в их приглашение. Пытаясь оценить нанесенный вред, она потянула за край плитки, и целый ряд легко сдвинулся с места. Мэри с облегчением поняла, что это люк для ремонта труб – вдоль пола за плиткой проходил водопровод. Видимо, флакон угодил как раз в магнитную защелку.
Мэри по привычке тщательно все осмотрела, и, как оказалось, не зря. Позади труб, в углу, обнаружился сверток в пластиковом пакете, очень характерной формы. Пистолет. И запасная обойма. Мэри вспомнила то знакомое облегчение и чувство защищенности, которых больше не хотела испытывать при виде оружия.
Наверное, убийца неаполитанского мафиозо, телохранитель-предатель, спрятал его здесь, случайно обнаружив подходящий уголок, а горничные не успели как следует убрать номер. Или сюда вообще никто не заглядывал, пока с водой все было в порядке.
У нее появилась мысль сообщить о находке на ресепшн, но это в любом случае вызвало бы множество ненужных хлопот: полиция, возможно, переезд в другой номер. Нет, решила она. Отдых будет отдыхом. Она со щелчком задвинула плитку обратно, и трещины не стало видно.
«Но если что – у меня есть пистолет», – подумала она, и на душе невольно стало спокойнее.
Умывшись, будто ничего и не было, она уступила ванную Джону, все же прислушиваясь, не заметит ли он чего. Но у него не было причин подходить в тот угол, и он остался в неведении.
Все сложилось просто отлично. Может, пистолет и не пригодится, но хорошо, что он есть. Спасибо тебе, неведомый неаполитанский друг.
Едва спустившись в ресторан к завтраку, они были ошеломлены развернутой там деятельностью. Обстановка настолько противоречила вчерашней жути, насколько это было возможно. Приятное утро и еда не оставляли места для призраков.
Официант, который обслуживал их, казалось, обладал эффективностью пятерых человек: он одновременно говорил с обоими, отодвигал стул для Мэри, поправлял приборы. Такой же эффективностью обладал и остальной персонал, и это при том, что число гостей Джон оценил примерно в две сотни.
– Здравствуйте, какой вариант завтрака вы предпочитаете? Американский, европейский? Английский? – официант прочитал их выбор, кажется, по выражению лиц, они только успели буркнуть нечто неразборчивое для нетренированного слуха. – Если пожелаете что-нибудь еще, зовите меня. На барной стойке также всегда есть напитки, кофе. Для вас это, разумеется, бесплатно…
Когда он отошел, Джону и Мэри показалось, что они услышали легкий писк в ушах, как после взрыва.
– Ну и ну, – Мэри широко раскрыла глаза, и одновременно Джон сказал:
– Вот это да! – и усмехнулся.
В ожидании завтрака они принялись разглядывать гостей, и какой-то мужчина неуверенно взглянул в ответ. Мэри улыбнулась ему, Джон посмотрел поощрительно, и гость нерешительно приблизился.
– Здравствуйте. Прошу прощения, вы – Джон Уотсон? Я узнал вас еще вчера на балу, но не поверил глазам. Я читал ваш блог!
Джон приоткрыл рот, а Мэри опять закусила губу, потому что такое замечательное утро не могло не начаться с воспоминаний о мертвом Шерлоке Холмсе.
– Прошу меня извинить, моя фамилия Холдер. Я хотел попросить вас об услуге… – осторожно начал мужчина.
Но Джон, казалось, пока не растерял благодушного настроя и не собирался удивлять окружающих пустым взглядом, устремленным в бесконечность. В конце концов, гость мог просто попросить автограф.
(да кто ты такой, чтобы у тебя автографы брать)
Или задать скандальный вопрос о Шерлоке.
(Я. Не. Гей!)
Или...
– У меня пропала одна вещь, берилловая диадема. Я не стал пока заявлять о пропаже сотрудникам отеля, так как подозреваю, что ее мог украсть мой сын, Артур, – Холдер заторопился, видя, как меняются выражения их лиц. – Диадема моей жены, она не очень дорогая, даже камни – не алмазы, а всего лишь бериллы, но она передавалась в нашей семье долгое время, и нам было бы очень неприятно ее потерять. Не могли бы вы мне помочь? – Он уставился на них с ожиданием.
Джон сглотнул, пару раз дернул головой в его сторону и снова отвернулся. После короткого молчания он все же начал говорить:
– Извините, но я не смогу. Я не провожу расследования, я только пишу о них. Вы же читали мой блог и знаете. Если бы здесь был мой друг Шерлок, он бы смог. Я – нет.
(Шерлока нет)
Видимо, выражение его лица было настолько беспомощным, что Холдер извинился несколько раз и отошел к своему столику.
Спустя пару минут их расторопный официант принес завтрак, и Джон смог спрятаться за чашкой чая. Вначале он просто отвлекся, но потом все же принялся с аппетитом есть. Мэри завтрак понравился, но она продолжала поглядывать по сторонам, надеясь, что ее мужа больше никто не потревожит. Поэтому она первой заметила высокую фигуру, явно направляющуюся в них сторону, но когда она поверила своим глазам и дернулась предупредить Джона, было уже поздно.
– Привет, Джон.
Тот поднял голову и уставился на Шерлока в глубоком шоке, из-за которого не мог даже выразить удивление.
– Джон, я жив. – Это тоже не вызвало реакции, и Шерлок продолжил: – Я только что прилетел из Англии, Майкрофт рассказал, где ты, и вот я здесь.
Зато Мэри рассердилась за обоих. Кем нужно быть, чтобы так объявиться после двух лет траура? Она сейчас понимала Джона, как никто, ей было обидно за него, любовь и жалость переплелись в один ком, но она с трудом смогла выразить это вслух. Губы ее дрожали, когда она выговорила:
– Вы хоть сами понимаете, что сделали?
Казалось, она готова была вцепиться Шерлоку в лицо, но оглянулась на Джона. Он все еще находился в ступоре, с идеально прямой спиной сидя вполоборота к Шерлоку и, кажется, даже не моргая. Плечи его были напряжены, и Мэри знала язык его тела достаточно, чтобы понять, что сейчас он сжимает кулаки до боли.
Шерлок продолжал нести что-то о срочной необходимости увидеться. Джон, совсем серый лицом, заставил себя разжать губы и сказать:
– Шерлок. Просто скажи мне, где ты был.
И тот ответил:
– В коме.
Пальцы Джона расслабились сами собой. Мэри какое-то время еще кипела возмущением, но тоже постепенно успокоилась.
Шерлок моргнул, и на секунду выражение его глаз стало слегка виноватым. Но нужно было очень хорошо знать его, чтобы это заметить. Голос его смягчился, когда он начал рассказывать:
– Конечно, мы старались предусмотреть все, и падение было отработано, но не безупречно. Вероятность получить травму была высока, и так и вышло. Я впал в кому из-за ушиба мозга.
(ты врешь, почему так долго, что у тебя еще кроме ушиба)
– Я просил Майкрофта в любом случае сообщить тебе, что случится, но он не стал. Когда я очнулся, Майкрофт уверил меня, что ты обо всем знаешь. Пока я окончательно не встал на ноги, я и не думал, что ты в неведении.
(Майкрофт, чертов макиавелли)
– И только вчера он сообщил, что ты до сих пор считаешь меня мертвым.
(Шерлок-Шерлок-Шерлок!)
– Я, разумеется, узнал у него, где ты, и прилетел первым же рейсом. Они были рады предоставить мне номер как знаменитости. Здорово, правда?
Джона на короткий момент из шока и гнева качнуло в эйфорию, но это быстро прошло – положительные эмоции легче обуздать. Желание разбить Шерлоку лицо пропало, Джон встал и обнял его, тепло улыбнувшись. Его хрупкое душевное равновесие словно заново обросло надежной броней – Шерлок был жив. Их обоих обняла Мэри, и Джон мысленно засек время, на сколько хватит Шерлока в таком сентиментальном окружении. Как он и ожидал, не прошло и десяти секунд, как тот неуклюже пошевелился, бормоча: «Ну, ну, ладно», и они отпустили его.
Наступила неловкая пауза, и они, улыбаясь, заозирались по сторонам в поисках подходящей темы для светской беседы – обсуждать что-то важное сейчас ни у кого не было душевных сил. Джон подумал, что надо бы представить Шерлока Мэри, но тут к ним снова подошел Холдер со смущенно-восторженным лицом фаната:
– Вы Шерлок Холмс? Вы приехали! Я только что говорил о вас с доктором Уотсоном, и он сказал, что вас нет. У меня к вам просьба: пропала диадема...
Шерлок перебил его:
– Да! Идемте, конечно, дело прежде всего! – И, подталкивая ошарашенного просителя, направился к выходу из ресторана.
– Надо же, – сказала Мэри, – увидел тебя на пять минут и тут же убежал что-то расследовать. – В душе она все так же удивлялась, как Джон мог дружить с этим человеком. Ей казалось, что Джона от него нужно защищать.
(Шерлок-Шерлок-Шерлок!)
– А он всегда такой, – объяснил Джон.
***
Через час Шерлок нашел их в парке прогуливающимися перед обедом. Расследование было окончено – со своим обычным легким высокомерием он рассказал, что дело оказалось совсем простым, надо было лишь приглядеться, куда ведут следы. Приемная дочь Холдеров, Мари, встречалась с одной сволочью по имени Джордж Бэрнвелл. Тот обладал шармом и притягательностью, достаточными, чтобы влюбить в себя девушку, и уговорил ее украсть диадему. Прозрачные камни в ней он принял за бриллианты.
– И вы нашли диадему, Шерлок? – поинтересовалась Мэри, впечатленная скоростью и тщательностью расследования.
– Диадема исчезла вместе с девушкой и тем гадом, к сожалению уже поздно их останавливать. Этим займется полиция, хоть на что-то они годятся.
– В конце концов, не так жалко диадему, как девушку, которая связалась с преступником, – заметила Мэри.
– Люди – идиоты, это нормально, – отозвался Шерлок.
Зайдя в фойе, они разделились: Джон пошел прямо в номер, переодеться, а Мэри с Шерлоком устроились в креслах. Мэри поняла, что Шерлок хотел остаться с ней наедине, потому и сделал «интересное» замечание о цвете и физических свойствах здешней пыли на брюках и ботинках Джона. Она не удивилась, когда, дождавшись, чтобы Джон отошел, Шерлок посмотрел прямо на нее и сказал:
– Значит, Мэри Уотсон, да? Ну что ж…
Мэри ожидала сцены какой-то дружеской ревности, но услышала совсем другое:
– Что будем делать? Скажем Джону, что его жена убийца?
«Черт», – подумала Мэри. Она явно недооценила этого типа, считая, что Джон в своем восхищении преувеличивал его детективные способности и осведомленность. Она попробовала сыграть на дружеских чувствах:
– Нет! Нет, Джон не должен ничего знать, – взмолилась она. – Я утешала его, пока вы были в коме, я была его единственным близким человеком. Дайте мне шанс!
Шерлок наблюдал за ней, чуть склонив голову набок.
– Я могу предложить вам любые услуги, какие угодно, – продолжила она. – Вам нужен снайпер? У вас будет снайпер...
– Хорошо, – перебил ее Шерлок. – Через час жду вас в моем номере, мы обсудим это.
Перед встречей Мэри проверила тайник за плиткой в своей ванной. Пистолет был все еще там, хотя ванная комната была начищена до блеска. Значит, горничные туда и правда не заглядывают, и пистолет мог пролежать сколько угодно.
Пистолет Мэри положила в сумочку, направляясь в номер Шерлока. Он тоже выходил окнами на обрыв, и она, вспомнив замечание Джона об убийцах, решила воспользоваться его невольным советом, если беседа пойдет как-то неправильно. Она была внутренне готова стрелять, но надеялась, что сумеет договориться.
Шерлок словно нарочно стоял у открытого нараспашку окна, когда она, оглядевшись в коридоре, прошла к нему в комнату. Он сразу же начал говорить, но даже не повернулся к ней лицом:
– Ну, миссис Уотсон, вот что я считаю: решать должен Джон, и только он, а мы с вами сейчас пойдем и все ему скажем.
У Мэри упало сердце. Одновременно знакомая отстраненность завладела ей, и она не задумываясь вынула из сумочки пистолет и выстрелила Шерлоку в голову.
По ее расчетам, он должен был от удара упасть вперед, в окно, перевалившись через низкий подоконник. Но вместо этого он словно не обратил на выстрел внимания, хотя в затылке его появилась дыра, и спокойно повернулся к ней. Его лоб представлял собой сплошное кровавое месиво с кусками белеющей кости, но он просто слегка удивленным тоном произнес:
– Ну что же вы, миссис Уотсон? Я не ожидал от вас такого. Ведь мы могли бы стать друзьями.
Затем он повел себя более правдоподобно для человека с простреленной головой – сделал пару неловких шагов в ее сторону, упал на пол и захрипел, постепенно затихая.
Живучий, разговорчивый Шерлок нарушил ее идеальный расчет. Что и говорить, Мэри была удивлена. Но параллельно с этим рациональная часть ее разума уже прикидывала – тело надо теперь дотащить до окна, поднять на полметра и перекатить через подоконник, стараясь как можно меньше напачкать кровью.
В тишине она расслышала позвякивание тележки с чаем в коридоре. Горничные развозили обед гостям, которые не хотели есть в ресторане или просто заказали что-то в номер. Мэри бросилась к двери и прильнула к глазку. В напряжении она наблюдала, как горничная проезжает мимо. Не останавливаясь. Вот она зашла в лифт. Все.
Мэри чуть успокоилась. Теперь можно продолжить. Она обернулась к окну и нахмурилась – Шерлока на полу не было. Ничего не было. В сомнении она огляделась по сторонам, затем подошла ближе; отсутствие тела смущало ее гораздо больше, чем просто тело. На всякий случай она поводила рукой в воздухе там, где он лежал, проверила пол, откуда пропала небольшая кровяная лужа. Шерлок словно испарился.
Мэри из осторожности полностью осмотрела номер. Мерзкое чувство – сомневаться, не сошел ли ты с ума. Но и его постепенно вытеснял липкий, холодный ужас, как тогда на балу. Мэри опять показалось, что за ее спиной выстроилась мертвая армия.
Коридор все еще был пуст, и никто не заметил Мэри с перекошенным от ужаса лицом, перебегающую из одного номера в другой. В присутствии Джона она почувствовала себя лучше, но нервозность все же осталась, и она немного неловко произнесла:
– Джон, я… Я видела призрака!
Джон удивленно улыбнулся:
– Такого же, как вчера, в лазерном шоу? Пойдем, я тоже хочу посмотреть.
– Н-нет… Нет, Джон, это был человек! Один человек, я его раньше знала, но он умер! А я видела его здесь…
(призраки существу-у-у-ю-ю-ют, Джонни)
(ты точно умер)
(а если нет)
Джон вдруг понял, что Мэри действительно в ужасе: губы ее дрожали, в глазах стояли слезы. Такой он ее не видел никогда – конечно, их жизнь не изобиловала напряженными моментами, но все же Мэри ухитрялась сохранять спокойствие всегда, когда Джону его самообладание отказывало. Она была той тихой гаванью, к которой ему удалось в конце концов прибиться после кораблекрушения всей его жизни – и сейчас убежище перестало казаться таким уж надежным. Зерно паники, которое передалось Джону, как всегда проросло в нем суровой решимостью солдата и врача.
– Ладно. Ладно, – повторил он, уговаривая не только ее, но и отчасти себя. – Сейчас мы пойдем к дежурной и спросим, что это за развлечения, от которых у людей волосы дыбом.
Он обнял дрожащую Мэри и погладил по плечам. Страх отпустил ее внезапно, как вчера на празднике, и она в недоумении посмотрела на свои руки. По крайней мере, она никого не убила – стрельба по призракам не в счет. И ее секрет так и остался секретом. Она пару раз истерически хихикнула.
Спустившись с Мэри в фойе, Джон обратился к сегодняшней дежурной:
– Здравствуйте. Моя жена видела призрака… – Он осекся, поняв, насколько глупо это звучит в отеле с привидениями. Наверное, обслуга сыта такими шутками по горло. Однако девушка – на бейдже стояло «Эмилия», и на первый взгляд она только этим отличалась от вчерашней – вежливо ответила:
– И как вам понравилось наше шоу?
– Простите, мы не про шоу. Мэри только что видела привидение, своего знакомого, который умер, вы можете это как-то объяснить?
– Вероятно, это действие галлюциногенов? – с той же любезной улыбкой, предназначенной для тупых туристов, объяснила Эмилия.
– Каких еще галлюциногенов? – возмутился Джон. – Мы не принимаем наркотики!
– Боюсь, вы ошибаетесь, – ответила служащая и, поискав в папках, протянула ему лист со списком развлечений, где он вчера поставил галочки во всех пунктах. – Смотрите, пункт 14 – еда с галлюциногенами. Позволяет создать атмосферу проклятого отеля даже для самых трезвомыслящих гостей. Не волнуйтесь, они безвредны.
Джон и Мэри фыркнули:
– Не бывает безвредных наркотиков.
– Но они прошли всесторонний контроль и, уверяю вас, были признаны совершенно неопасными, – ответила Эмилия.
«Черт, как глупо вышло, – подумал Джон. – Почему я сам не догадался о галлюциногенах? Ведь по симптомам очень похоже на лабораторию в Баскервиле».
– А можно отменить вот это пункт? Я как-то не подумал, когда его выбирал, – попросил Джон.
– Да, конечно, – ответила девушка и обернулась к компьютеру, внести туда какие-то данные. – Все! Теперь ваша еда полностью чиста.
Джон смешался, пытаясь уложить в голове все мысли об испытанном ужасе, призраках, которые не призраки, галлюциногенах в Баскервиле и снова об ужасе. Кажется, он хотел спросить Эмилию о чем-то еще, в растерянности взглянул на Мэри, но так и не вспомнил, о чем. Ресепшионистка заметила его смятение:
– Вы хотели что-то еще? – спросила она.
– Да, хотел, но забыл что, – улыбнулся Джон.
– Наверное, вы хотели попросить антидот? – предположила она и протянула ему две таблетки.
– Да, спасибо, наверное, я именно это и хотел, – согласился Джон и взял у нее из рук пластиковый пакетик.
(ты даже не подумал об антидоте, дубина, а еще врач)
Он со слегка виноватым лицом снова глянул на Мэри. Та уже улыбалась, успокоенная. Джон же все еще был слегка возмущен, но понимал, что обвинять в случившемся может только себя.
– Прости, – сказал он Мэри, набирая стакан воды из кулера и протягивая ей, чтобы запить таблетку.
– Все в порядке, Джон. Говорят, иногда пугаться даже полезно, – усмехнулась она, пытаясь найти в этом что-то хорошее, что утешило бы Джона.
– А чувствовать себя идиотом тоже полезно? Вот Шерлок бы сразу понял, в чем здесь дело!
Мэри вздрогнула. Черт знает что – прибредится же такое! Теперь придется сказать Джону, что Шерлок срочно уехал по делам – «ты же знаешь, какой он».
Поднимаясь в номер, она сунула руку в сумочку – пистолета там не было. А ощущался очень реальным. Мэри попыталась вспомнить модель – и не вспомнила, хотя вес его в руке был очень знакомым и приятным. Видимо, галлюцинации как-то хитро подключают мышечную память, решила он. В самом номере она первым делом проверила тайник в ванной. Которого не оказалось. Плитка не сдвигалась со щелчком при нажатии, вообще не сдвигалась.
На какой-то миг Мэри овладела мысль бежать отсюда. В этом отеле наверняка творится что-то нехорошее – во вполне земном, а не потустороннем смысле. С другой стороны, бросать это место вроде уже и незачем. Когда ее разум ей полностью подчинялся, Мэри готова была ко всему.
Исполнение 1, 6/14 Мэри с Джоном снова вышли в парк: не сговариваясь, они решили проверить, какая часть движущихся кустов просто автоматика, а какая – продукт галлюцинаций. Но наркотики, наверное, повлияли на способность запоминать детали – например, Мэри сейчас не могла уже сказать, во что был одет Шерлок, – так что их исследование ничего не дало. Или же автоматика была настроена на множество движений, которые воспроизводились случайно. Джон даже раздвинул тростью пару кустов, пытаясь разглядеть тяги и скрытые моторы, но, видимо, замаскированы они были хорошо. Все же прогулка немного успокоила их, и Джон даже сказал, что доволен:
– Здесь все-таки оказалось интересней, чем я думал. Надо же, подмешивать в еду галлюциногены… – Но Мэри зашикала на него, и он оставил эту тему. – Знаешь, я так рад, что Шерлок вернулся, – и глаза у него немного повлажнели.
(Шерлок-Шерлок-Шерлок!)
Мэри хотела сказать, что Шерлок не вернулся, он галлюцинация, но промолчала. Ей все же придется сказать Джону, что Шерлок срочно уехал по делам. Может, тогда Джону будет немного легче переносить его смерть.
До обеда она так и не смогла собраться с силами и поговорить об этом, а обед решила не портить – вдруг Джон огорчится. Однако официант – уже новый, – помогавший им с выбором вина, спутал все ее планы. За фальшивым французским акцентом она не сразу его узнала, а Джон так и вовсе ничего не понимал до тех пор, пока не поднял взгляд на надоедливого сомелье. На лице у того были маркером подрисованы дурацкие усики, смятое полотенце висело через локоть, однако сомнения не было – это был Шерлок Холмс собственной персоной.
Мэри просто проигнорировала его, сделав себе заметку зайти на ресепшн за новой дозой антидота.
– Шерлок, – засмеялся Джон, – какой же ты выпендрежник!
– Джон, – провозгласил тот. – Я жив.
– Да жив, жив, ты объяснял уже.
Мэри это смутило. Какая-то нелогичная галлюцинация – каждый раз начинает заново. Оглядевшись в поисках идей, она решилась на самую простую проверку: потихоньку взяла вилку и ткнула Шерлока в ладонь, лежащую на столе.
– Оу, – дернулся Шерлок. – Что вы делаете, миссис Уотсон?
Мэри теперь разрывалась от странных чувств: с одной стороны, ей было немного стыдно, с другой – а если вилка тоже галлюцинация? Был же несуществующий пистолет. Впрочем, она решила довериться инстинкту и сразу поговорить с Шерлоком. Возможно, беседа пойдет по накатанному маршруту, но что-то подсказывало ей, что этот Шерлок все же живой.
Джон тоже поудивлялся, но недолго – Мэри внезапно передумала пить американо и попросила капуччино. Оборачиваясь через каждые три шага, Джон пошел к барной стойке.
Мэри быстро сказала:
– Я понимаю, что вам все кажется странным, так вот: Джон уже видел возвращение Шерлока Холмса. Это было из-за галлюциногенов в нашей пище. Сейчас их вроде не должно быть, мы приняли антидот. Но Джон считает, что уже видел вас утром.
– А еще кто-нибудь меня видел? – заинтересовался Шерлок. Мэри удивила его логика, но она все же указала:
– Да, вот тот человек, Холдер, с сыном. Вы даже вели для них небольшое расследование. С ним была еще дочь, но она сбежала...
– Чудесно! – сказал Шерлок. – Мне пора, миссис Уотсон, приятно было… – И убежал чуть не вприпрыжку.
Джон торопливо вернулся, неся заказанный кофе, и спросил с небольшим разочарованием в голосе:
– О чем вы говорили? И где Шерлок?
– Да опять ушел по делам, – сказала Мэри. – Ты же знаешь, какой он.
– Ага, выпендрежник, – улыбнулся Джон.
3.
– Ты вытащил меня посреди расследования, еще немного – и я бы догадался сам! А ты прислал всю королевскую рать...
– Я вытащил тебя, потому что есть более срочное дело в Лондоне.
– В Лондоне! Прошло больше двух лет, Майкрофт, мне нужно практически заново изучать Лондон.
– Я думаю, у тебя осталось там достаточно связей. Вряд ли твои бездомные и наркоманы куда-то исчезнут.
– Потребуется какое-то время. Но мы возьмемся за твое дело.
– Вы? Ты о Джоне Уотсоне?
– Конечно! М-м.. Я загляну к нему на Бейкер-Стрит для начала. Он, я думаю, обрадуется – его вообще радуют странные вещи.
– Бейкер-Стрит? Боюсь, твои сведения устарели, братец мой. Джон давно переехал оттуда и живет своей жизнью.
– Какой еще жизнью? Без меня!
– Он женился, Шерлок, – люди так делают, знаешь ли.
– Скукота… Кто его жена?
– Какая тебе разница? Она медсестра из его клиники.
– Адрес!
Майкрофт только изобразил взгляд, отработанный десятилетиями, – взгляд старшего брата, умудренного семью годами разницы в возрасте.
– Я знаю, что ты продолжаешь следить за ним. Адрес!
– Адрес ничего тебе не даст. Джон обвенчался буквально на днях и сразу уехал в свадебное путешествие. Правда, это мило? Смешные социальные ритуалы…
Шерлок – как всегда, чуть с запозданием – понял, что Майкрофт его провоцирует. Сценарий был знаком давно. Единственным шансом было успокоиться и подстроиться под темп беседы, задаваемый братом, чтобы потом куснуть его исподтишка.
– И куда же они направились? – спросил Шерлок, стараясь казаться незаинтересованным.
Майкрофт хмыкнул и слегка улыбнулся:
– Америка. Отель «Оверлук», Колорадо. Судя по всему, в этом месте решили воссоздать обстановку какого-то триллера: проклятое место, призраки и тому подобные кошмары примитивного разума.
– Джон – и отель с привидениями? – Шерлок схватил со стола телефон Майкрофта. Тот ему милостиво позволил.
– Знаю, братец, знаю. Впрочем, это вполне укладывается в мои представления о нем.
С минуту Шерлок увлеченно рылся в интернете, ускоренно промотал какой-то видеоролик, потом принялся что-то быстро набирать. Не поднимая головы, он поинтересовался:
– Мои документы готовы? – И, словно почувствовав утвердительный кивок Майкрофта, продолжил: – Мы, как я уже сказал, займемся твоим делом. Но вначале мне нужен Джон Уотсон. Его адреналиновая наркомания завела его в «проклятый» отель, – Шерлок изобразил кавычки без рук, одним голосом, – как типично. Но я найду ей применение получше. Пока, братец.
Он бросил телефон, где еще светилась форма заказа с надписью «Ваш номер в отеле “Оверлук” забронирован. Благодарим за пользование услугами нашего сайта!», и скрылся за дверью.
Поднимаясь на фуникулере к отелю, Шерлок осматривал окрестности с таким видом, будто собирался выдержать здесь осаду – или расследовать преступление. Он внутренне хмыкнул и отложил полученные сведения в какой-то из ящиков своего разума. Ему просто нужно было найти Джона и сманить его с собой. Майкрофт, конечно, предупредил его, что это может быть затруднительно, так как на Джона теперь влияет новый фактор – жена, а у людей принято слушать свою «вторую половину». Шерлок только отмахнулся.
На ресепшне его ждал первый сюрприз – служащая приветствовала его не сухой конторской улыбкой, а вполне сердечно:
– Вы Шерлок Холмс? – спросила она. – Я Эмилия Риколетти. Вы помогали арестовать моего мужа, Питера Риколетти.
Такое иногда случалось: незнакомые люди благодарили его за какие-то прошлые дела – впрочем, гораздо реже, чем ругали за их разрушенную жизнь. Он припомнил старое расследование:
– Мистер Риколетти обвинялся, помимо прочего, и в убийстве жены, – заметил Шерлок. – Не ожидал увидеть вас здесь.
– Я вам так благодарна, – сказала Эмилия. – Приветствую вас от имени отеля «Оверлук» и обещаю, что здесь вас не подстерегают никакие опасности. Если вам что-нибудь будет нужно, обращайтесь ко мне.
Тело Эмилии Риколетти в ходе следствия обнаружено не было. Так что, как Шерлок ни настаивал, суд снял обвинение в убийстве. Впрочем, Риколетти хватило и прочих. Теперь Шерлок был удивлен, раздосадован, но все же рад видеть ее живой. Это была большая удача – заполучить союзника так просто.
Он огляделся, анализируя и запоминая обстановку, пока Эмилия оформляла документы и вызывала носильщика. Обстановка была стандартно-отельная, и Шерлоку казалось, что при необходимости он мог бы посетить свои Чертоги Разума и вспомнить, где видел именно такие велюровые кресла в окружении нескольких слегка нездоровых экземпляров Monstera deliciosa. Отмахнувшись от предложения пройти в номер, он заявил:
– Мне нужно узнать, где сейчас Джон Уотсон.
Ресепшионистку не удивила ни сама просьба, ни ее резкость. И она даже не стала ничего проверять, а сразу ответила:
– Он в ресторане отеля. Сейчас время обеда.
Шерлок развернулся и направился к дверям в ресторан, но с полдороги обернулся, с улыбкой беззвучно произнес: «Спасибо» – и подмигнул. Идея пришла к нему сразу, и замечательная. Джон все еще такой невнимательный, так что проще простого будет подобраться к нему, притворившись официантом. Конечно, он уже это делал, но каждый раз Джон покупался. Скорее всего, получится весело. Джон будет смеяться – хотя, наверное, не сразу, он же медленно соображает. Может быть, и его жене тоже понравится. Удачная мысль.
Все пошло не так.
Шерлок быстро стащил галстук, полотенце и маркер, которые преобразили его в карикатурного французика-официанта, он нес какую-то чушь, пытаясь навести Джона на мысль о давнем друге, но впустую. Джон не был впечатлен. Он, конечно, посмеялся над маскарадом, но и только. Миссис Уотсон вообще не отреагировала, лишь попыталась воткнуть в него вилку.
А все потому, как торопливо сообщила ему Мэри Уотсон, что Джон уже видел Шерлока в своих галлюцинациях. И она тоже видела. И еще один человек. Непонятно было, как отель получил лицензию на использование наркотиков. Почему его видели все трое? Это уже смахивало на индуцированный бред. Что за чушь.
Шерлок по указанию Мэри отправился побеседовать с мистером Холдером, его женой и сыном. Те уже собирались уезжать, и несколько минут разговора не принесли результата. Предыдущий Шерлок выглядел в точности как он, говорил как он, везде ходил с лупой, будто в кино, нашел какие-то следы. Сообщил, что, судя по ним, дочь украла диадему и сбежала со своим любовником.
Совершенно очевидно, что это была не галлюцинация, а нанятый актер. Его видели и другие люди, и он совершенно не умел пользоваться дедукцией. Кому и зачем понадобилось дурачить Джона Уотсона, неясно. С другой стороны, владельцы отеля абсолютно не скрывали, что подают гостям наркотики, вызывающие галлюцинации. И если проверить пищу Холдеров и Уотсонов, действительно ли в нее что-то подмешано, то... Шерлок прошелся по ресторану и собрал несколько образцов пищи с разных столиков, составляя в уме список галлюциногенов, не дающих побочных эффектов. На них стоило проверить в первую очередь, как только он доберется до лаборатории.
Поиск в интернете подсказал, что приличная лаборатория имелась в городке в четырех часах езды от отеля. Шерлок не собирался объяснять Эмилии на ресепшне, куда направляется, однако пакет с образцами не укрылся от ее взгляда. С восторгом глядя на него, она полушепотом спросила:
– Вы ведете какое-то расследование? – А на его недовольный кивок продолжила: – И вам нужно сделать анализ?
Лаборатория при медпункте, которую ему предоставила услужливая миссис Риколетти, была прекрасно оснащена. Даже Шерлок не мог отрицать, что она соответствует самым высоким (то есть его) стандартам. Он не спеша разложил образцы по группам и принялся за исследование.
***
Первые же результаты оказались неожиданными. Только у пятерых в еде была еда. Все, что Шерлок собрал с тарелок Мэри, Джона и Холдеров, состояло из белков, жиров и углеводов. Все, что он собрал с других тарелок, судя по реакциям, состояло из воздуха.
Как будто в отеле ели только пять человек.
Как будто в отеле было только пятеро живых людей. Смешно.
Совершенно необходимо было выяснить как можно больше о Холдерах. Пока что схема виделась ему такой: фальшивый Шерлок, чью личность подтвердил его лучший друг Джон Уотсон, проводит липовое расследование, по результатам которого обвиняют невиновного, а единственным доказательством служит авторитет Холмса. Вот только цель не оправдывала средства: зачем ради похищения не особо ценной диадемы создавать подобные построения? Отработка какой-то преступной схемы на будущее?
Информация о Холдерах легко нашлась в интернете, а вот о поклоннике их дочери известно было крайне мало. Впрочем, это объяснилось, когда он обратился к криминальным новостям. Несколько страниц уголовной хроники за прошлый год сообщили ему, что этот человек погиб в перестрелке. Как будто у Мари Холдер было свидание с призраком. И куда она могла с ним убежать?
Конечно, этому должно быть вполне реальное объяснение. Нужно получить доступ к документам о посетителях и работниках отеля «Оверлук», наверняка якобы погибший обнаружится там в роли уборщика или официанта. Интересно, когда миссис Риколетти обещала ему любую помощь, входил ли туда проход в архивы отеля? Впрочем, ее энтузиазм был весьма многообещающим.
Как он и ожидал, услышав о пропавшей диадеме и романтическом бегстве влюбленных, Эмилия расчувствовалась и, оглянувшись, повела Шерлока куда-то вглубь служебных помещений отеля. Под архив использовалась полуподвальная комната с окошком под потолком, выходящим во внутренний дворик. Обстановка резко контрастировала с пышностью отеля – когда Эмилия зажгла свет, его взгляду предстали голые стены, крашенные в мерзкий зеленоватый цвет, и прекрасные, чудесные полки с папками: информация.
Полчаса поисков полностью завели Шерлока в тупик. Выходило, что с самого открытия отеля здесь селился только один гость – или одна семья. Следующие гости заселялись после отъезда предыдущих. То, что в отеле пересеклись Холдеры и Уотсоны, оказалось уникальным случаем. И никто из приезжавших, включая Холдеров, не пробыл дольше трех дней.
Что до персонала, то его в отеле просто не было. Вообще. Никто не получал зарплату, никого не нанимали, никто не увольнялся. Словно отель был пуст. Согласно документам, в нем находились супруги Уотсон и он, Шерлок Холмс.
Наверняка бумаги заполнены специально для запугивания особо скептически настроенных гостей. Неудивительно, что их так просто ему показали. Не станут же они сдавать такое в налоговую? Его пытались навести на мысль, что он вместе с Джоном и Мэри Уотсон был заперт в отеле с призраками.
С другой стороны, еда, которая не еда, погибший поклонник и ресепшионистка Эмилия Риколетти, три года назад пропавшая без вести, эту мысль подтверждали. Шерлок снова направился к ресепшну.
– Это, конечно, забавная шутка – ваши поддельные документы, – сказал он, – но для расследования мне нужны настоящие. Не могли бы вы все-таки дать мне ознакомиться с…
Эмилия улыбнулась. Она протянула руку Шерлоку, и он взял ее. Попытался. Ладонь девушки прошла прямо сквозь его, а он так и замер с вытянутой рукой.
– Никаких шуток, – сказала она, – вы поняли все совершенно правильно. Вы такой умный! Питер убил меня неподалеку от этого места. Мне так повезло, что он не выбрал другой город. Если вы умрете здесь, станете призраком навсегда. – Эмилия улыбнулась снова, и Шерлока поразило, как преобразилось ее лицо – теперь ее можно было запросто принять за покойницу. Сделала ли она это сама или так работало восприятие Шерлока, он понять не успел.
– Вы не нужны отелю, – как будто это что-то означало, с нажимом произнесла Эмилия, – но если захотите остаться здесь, я советую вам выпрыгнуть в окно.
– Я не нужен отелю? Как это? А кто нужен? А Джон Уотсон? И его жена?
– Джону вы уже ничем не сможете помочь. Да я вам и не советую. Вы ведь не рискнете уезжать отсюда на фуникулере?
Исполнение 1, 8/14Шерлок огляделся по сторонам. Его мир словно шатался, поверить в призраков было трудно, но он старался. В конце концов, ему теперь придется принять новые правила и играть по ним, если он хочет как-то выкрутиться. Пока ситуация казалась действительно безвыходной.
Из беспорядочных мыслей его выдернул стрекот, постепенно нарастающий снаружи. Шерлок выбежал на площадку перед отелем и наблюдал, как небольшой пассажирский вертолет приближается, зависает над крышей отеля и садится. Значит, связь с миром все же есть – сюда прибыли люди, живые, настоящие люди. Кажется, все стало намного лучше.
Прибывших нужно предупредить. Нужно попросить их улететь и забрать Мэри с Джоном. Шерлок бросился к лестнице.
На адреналине он сам не заметил, как добежал до выхода на крышу. Ловя ртом воздух, он остановился в дверном проеме, но от увиденного едва не позабыл дышать. Потому что из вертолета вышел тот, кого он совершенно не ожидал увидеть здесь и кто так хорошо вписывался в этот призрачный отель – Джим Мориарти.
4.
После обеда Джон пребывал в отличном настроении, разве что не светился. Мэри заметила, что, хотя он по привычке таскал с собой трость, опираться на нее он практически перестал. Она чувствовала мелкие уколы ревности, когда улыбка Джона при виде Шерлока становилась шире, глаза понимающе прикрывались и его обычная неловкость уступала место уверенности в себе и в этом мире.
Конечно, Шерлок мог претендовать на ее место как друга, но не как жены. На Джона должен был обрушиться удар ее концентрированной женственности, требовалась только пара деталей.
Мэри поднялась в номер и прошлась по комнате, разыскивая необходимое. Духи – те, что Джону нравились, слегка подновить макияж… Нагнувшись к ящику под зеркалом за пудреницей, она внезапно почувствовала боль в животе. За ней последовала все нарастающая тошнота, и Мэри едва успела добежать до туалета.
Очистив желудок, она принялась приводить себя в порядок, и мысли завертелись хороводом. Опять что-то подсыпали в пищу? Но тошнота далеко не так романтична, как привидения. Могут быть побочные эффекты тех наркотиков. Или антидота. Или… Она с трудом поймала за хвост убегающую мысль. Судя по срокам… по времени? Нет, по задержке. Может быть. Мэри плеснула в лицо воды, напилась из пригоршни. В голове немного прояснилось, и она поняла.
Это ребенок, и им надо убегать. Здесь все не так, здесь опасно. Надо бежать, и можно даже не брать вещи. Ужас, липкий ужас накатил с такой силой, что захотелось сжаться в комочек и закатиться в угол, блестящий вычищенной плиткой (где нет пистолета). Вернулось ощущение страха и обреченности, которое впервые появилось на шоу и напомнило о себе при встрече с призраком Шерлока. Промелькнула и отстраненная мысль, что нужно бежать, даже если это всего лишь пищевое отравление, а вовсе не беременность, – и спасибо за незабываемое свадебное путешествие. Какая-то животная часть ее разума знала, что надвигается беда, и ощущала те мертвые взгляды в затылок, которые почудились ей в первый день. Отель смертельно опасен, она кожей это чувствовала. А у нее ребенок.
Она выскочила из туалета, намереваясь схватить документы и деньги, и увидела, что в ее номере собралась целая толпа. В первый миг она подумала, что к ней кто-то прибежал на помощь, но тот же поняла, как она ошиблась. Она знала всех этих людей. Их фотографии она получала в неприметных бумажных конвертах или сообщением на мобильный с несуществующего номера, их лица она запоминала, чтобы потом убить. Они не могли быть здесь, они все были мертвы. Потому что она профессионал. Она делала то, что было необходимо, и жалеть тут было не о чем. И теперь неважно, призраки они или галлюцинация, – они не смогут причинить ей вред. Главное – убедить в этом себя.
Повторяя «вы не можете причинить мне вред, вы не можете…», она вышла из номера, и молчаливая толпа последовала за ней. Мэри пару раз оглянулась – мертвецы не приближались и не отставали, а тянулись за ней, как хвост за кометой. Она прошла мимо лифта, в ней включились-таки старые привычки на случай экстремальной ситуации. Она не знала, что могут призраки сделать с лифтом – набьются ли они все в кабину, как сельди, остановят ли лифт, бог знает что еще придумают, но садиться туда было бы безумием, и Мэри пошла к лестнице, осторожно, медленно, больше не оглядываясь назад. Толпа за ней топала и шаркала вполне материально, начали раздаваться и голоса. Мэри не хотела вслушиваться, но невольно разбирала слова. Призраки называли свои имена, обстоятельства смерти, обвиняли ее – Мэри только отмахнулась. Ничего нового они ей не рассказали, лишь подтвердили, что представляют собой игру ее воображения. Они не смогут причинить ей вред.
Но когда она подошла к лестнице, из толпы выступила маленькая девочка – не старше двух лет – и сказала:
– Я Мэри Морстен. Ты украла мое имя. Верни его.
Это тоже было ложью. Мэри Морстен родилась мертвой, ей не могло быть двух или сколько угодно лет. Все обман. Фикция. Запугивание, с неизвестной целью, но и неважно. Главное – уйти отсюда.
Мэри стала спускаться вниз, но нога ее запнулась за что-то, словно ей сделали подножку. Теряя равновесие, она попыталась схватиться за перила, но почему-то глазомер подвел ее, рука лишь проскользила по гладкому дереву, не найдя, за что схватиться. Она покатилась вниз кувырком, и только в самом низу ей удалось сгруппироваться. Голова была цела, но глаза застилала пелена, и не сразу стало ясно, что от боли. Внизу вдруг оказалось горячо, и она поняла, что это значит. Боль пока ощущалась где-то отдельно от нее, но по ногам текла кровь, и Мэри захныкала, застонала от страха. Где-то в глубине сознания она отметила, что такой страх все же легче, чем при встрече с призраками.
Мэри почувствовала, что снова окружена толпой, но сейчас это в самом деле была помощь. Со всех сторон к ней бежали работники отеля, суетились, вызывая врача. Она слышала со стороны встревоженный голос Джона, хотела его видеть, убедиться, что с ним все в порядке, потянулась к нему бессознательно, но ей не дали. На счет «три» ее переложили на каталку, отчего боль словно перекатилась волной по всему ее телу, а когда она разжала веки, то была уже где-то в другом месте. Она слышала голоса медсестер, отмечала каким-то уголком сознания, что все делается правильно. Проплывая по коридору, она увидела знак в виде буквы «Н» в круге над какой-то дверью и вспомнила: лифт, крыша, вертолет. Ей нужно было туда. Всем нужно было туда – они должны забрать Джона вместе с ней, правильно? Тут она почувствовала, как мягкие резиновые руки закатывают ей рукав, ощутила укол и уснула.
Джон остался ждать в холле, пока Мэри поднималась в номер за какой-то мелочью. Им все еще владело радостное предвкушение чего-то замечательного, понимание, что приключения теперь, с появлением Шерлока, начнутся снова. Он оглядывался, стараясь не терять из виду лестницу наверх, но все же пытаясь угадать, где и чем Шерлок занят. Один раз он пронесся в глубине служебных комнат в сопровождении одной из служащих, которая что-то с энтузиазмом рассказывала.
(уже успел задурить ей голову)
(Шерлок! Шерлок!)
Джону хотелось побежать туда за ним, и будь что будет, но он преодолел это детское желание и остался на месте. Они с Мэри договорились осмотреть дальнюю часть парка, до которой пока не дошли, и сбегать от жены в медовый месяц было бы совсем некрасиво. Даже ради друга, вернувшегося с того света.
(с больничной койки, Джон)
(почему ты в моей голове, ты же жив)
Наконец на лестнице раздались шаги, осторожные, неуверенные. Джон поначалу подумал, что это какая-нибудь пожилая дама, но на площадке появилась Мэри. Она медленно переставляла ноги, обеими руками обхватив себя за живот и согнувшись. Джон шагнул ей на помощь, но взглянул ей в лицо и ужаснулся. То, как она тряслась от страха утром, теперь казалось детскими шутками – лицо было бледным как бумага, глаза безумно двигались, фокусируясь на чем-то невидимом, она что-то бормотала, то и дело отмахиваясь рукой и снова обнимая себя.
Они что, издеваются? Ей опять что-то подсыпали в еду! Джон в гневе замер на месте, забыв даже, что надо было бежать на помощь. Но ему-то ничего не мерещится.
(откуда ты знаешь)
(потому что призраки реальны)
Может быть, в номере распылили наркотик?
Он заставил себя сделать несколько шагов вперед, и тут Мэри, словно в замедленной съемке, споткнулась на ровном месте. Джон успел рассмотреть, как ее нога по непонятной причине останавливается в воздухе, словно цепляясь за что-то невидимое, как Мэри взмахивает руками, пытаясь удержать равновесие, и начинает заваливаться вниз. Выглядело все это, как будто кто-то поставил ей подножку.
Джон рванул к ней. Он заметил, что в падении она хоть и не сразу, но сгруппировалась, так что, скорее всего, позвоночник не будет поврежден. Она слабо стонала, лежа у подножия лестницы, и Джон уже держал ее за руку, когда увидел кровь. В крови были ее брюки, кровь собиралась под ее бедрами, и Джон на секунду растерялся, но тут их окружили вначале сотрудники отеля, а потом всех растолкали медики. Он порывался остаться с Мэри, ради ее и собственного спокойствия, но его мягко, но настойчиво оттерли.
(как тогда)
Мэри, кажется, оставалась в сознании, когда ее увозили на каталке, но глаза были мутными и взгляд блуждал неизвестно где. Джон не знал, что ему делать, но уборщик с ведром воды, прибежавший смыть кровь, толкнул его, словно разбудив. Джон решительно направился вслед за каталкой.
– Простите… Извините, кто здесь главный? Скажите… – Он дергал вопросами занятых медсестер и врачей, пока не услышал резкое:
– Ну что там?
– Это моя жена, я сам врач, я могу помочь, – выпалил Джон сразу, а потом продолжил с расстановкой: – Позвольте мне помочь. Я военный хирург, у меня огромный опыт…
– Вы же не американец? – устало выдохнул врач, отворачиваясь к подбежавшей медсестре. – Я боюсь, тут юридическая тонкость. Вы не имеете права оказывать медицинскую помощь в США или по крайней мере на территории штата Колорадо, здесь очень запутанная процедура сертификации.
Джон уставился на доктора, но тот не обратил внимания, разве что похлопал его по плечу:
– Я понимаю, это тяжело, но сейчас вам остается только сидеть и ждать.
И он сел и стал ждать.
В небольшом холле перед медпунктом стояла пара жестких кресел, так что место действительно напоминало больницу. Отель жил своей жизнью: мимо прошел уборщик, шушукающиеся горничные, официант в испачканной манишке. Где-то тикали часы, но, как Джон ни вертелся, он не нашел их. Дурацкие часы отравляли ему существование до тех пор, пока он не решил считать их плодом воображения.
Джон вскочил с кресла и быстрым шагом прошелся туда-сюда по коридору. Его подмывало куда-то бежать, что-то сделать. Хоть закричать, в конце концов. Он сжал кулаки, раздумывая, не постучать ли в дверь медпункта, потом медленно разжал их и снова сел в кресло. Шерлок и его расследование теперь не мелькали даже на границах его сознания, он вел собственное.
(откуда была кровь)
(ярко-красная)
(сколько времени она была в сознании)
(перелом тазовой кости, отломок повредил внутренние органы)
(она уже держалась за живот наверху лестницы)
Спустя еще какое-то время дверь открылась, и Джон вскочил с кресла. Врач отдавал какие-то последние распоряжения, его с трудом было слышно. Повернувшись к Джону, он отшатнулся: тот подошел вплотную к двери в попытке разобрать слова. Джон отступил на пару шагов, поднял голову и решительно оперся на трость.
На лице врача не было того фальшиво-заботливого выражения, с которым сообщают тяжелые новости. Он окинул Джона равнодушным взглядом и сказал:
– Мы закончили, здоровье миссис Уотсон вне опасности. Однако ей положен постельный режим – у нее был выкидыш. Мне жаль.
Джон одними губами проговорил:
– Выкидыш?
– Ваша жена пока спит. Но ей нужен нормальный медицинский уход, так что мы уже вызвали вертолет. Ее перевезут в больницу, и вы тоже готовьтесь к отлету.
– Готовиться как? – Понятия «Мэри» и «выкидыш» почему-то не могли уложиться в голове у Джона, он все пытался понять, чего не хватает в этом пазле.
– Соберите вещи, ее и свои, вы полетите с ней в ближайший город, там хорошая больница с отличным гинекологическим отделением…
Недостающий кусок головоломки назывался «беременность», догадался Джон. Но почему она не сказала? Ранний срок? Не знала сама? Он хотел спросить об этом врача, но замялся, а тот опять похлопал его по плечу – видимо, в его лексиконе это означало утешение – и скрылся за дверью.
Джон подождал, вдруг что-то еще случится, а потом в голове его включился автопилот из армейского прошлого. Приказ был получен, и он чуть ли не строевым шагом отправился в номер собираться.
Говорят, что человек предполагает, а Бог располагает. Но Джеймс Мориарти даже не предполагал подобного исхода. Он все рассчитал, отдал свои последние – очень подробные – распоряжения и пустил себе пулю в голову в полной уверенности, что все дальнейшие события предопределены.
Джим предусмотрел все, кроме того маловероятного случая, если он не умрет. Того, что он выживет после выстрела в голову, с пулей, оставшейся в мозгу, он совершенно не ожидал.
Лежа в закрытом крыле одной очень дорогой частной клиники, без доступа к информации, он отчаянно скучал, не находя применения своему причудливому уму. Чтение, видео и даже слишком сильное умственное напряжение были под запретом. Только через полгода после неудачного выстрела врачи разрешили постепенно взяться за дела, и Джим зарылся в новости, сплетни и отчеты своих осведомителей.
Оказалось, что, пока он лежал в своей клинике, произошло много интересного. Шерлок покончил с собой, по мнению большинства газет и блогов, не сумев опровергнуть обвинения в мошенничестве и чем-то посерьезнее. Одновременно Шерлок, по данным скрытой съемки агентами Мориарти, отправился с глаз подальше, в Европу, а видео с его приземлением на батут Джим пересмотрел несколько раз – оказалось очень потешно. Журналисты оплакали безвинно погибшего Ричарда Брука, а Интерпол узнал, что Джеймс Мориарти мертв.
К тому времени, когда врач выпустил его из палаты, о Мориарти уже стали забывать как полиция, так информационные агентства. Преступный мир тоже распрощался с ним, хотя кое-какие нити его паутины все еще подергивались. В принципе, он мог теперь делать что угодно.
Например, приказать снайперам застрелить друзей Шерлока.
Ему ничего бы не стоило отдать такой приказ. Но выполнять обещания – это так скучно. Более того, Джиму как-то стало все равно. Шерлок был скучным, был таким же, как все, а теперь он и вовсе перестал быть важен. Неудавшаяся смерть, да еще и завершение огромного количества дел перед ней немного изменила взгляд Мориарти на мир и к тому же освободила огромное количество времени. Нужно было придумать что-то интересное. А возможно, пуля просто выбила образ Шерлока из его головы. Одни сплошные плюсы.
Если бы не постоянная головная боль, с которой он уже свыкся, можно было решить, что все прошло удачно. Боль сделала его подвижный, изворотливый ум раздражительным и осторожным. Джим больше не хотел играть в старые игры, он нашел нового противника. Высокого, в черном плаще, но не Шерлока.
Мозг на снимке выглядел таким обычным – Джим даже задумался, создадут ли когда-либо технику, с помощью которой можно будет увидеть его гениальность. Вот разве что полюбоваться на пулю в собственной голове мало кто мог.
– Операция по извлечению невозможна, – объяснял его врач. – Кроме того, пуля будет постепенно опускаться под влиянием силы тяжести, повреждая зрительную кору головного мозга. Возможно, со временем вы ослепнете, но это станет наименьшей из ваших проблем. Последующие повреждения будут критическими. Я даю вам полгода жизни. Если очень повезет – год. Если случится чудо – полтора.
Чудо случилось.
***
Правда, сначала Джим не понял, что это именно чудо. Голова просто постоянно гудела – в удачный день, а в неудачный трещала и раскалывалась так, что в глазах темнело, и Джим со страхом заставлял себя открыть глаза и смотреть, убеждаясь, что пока еще видит. Таблетки немного снимали боль, но от них появлялась апатия и сонливость, а Джим хотел активно распоряжаться своей жизнью. От адских мигреней его раздражало все, включая чужие мысли. Он и раньше неплохо понимал, о чем люди думают, в его работе без этого было никак, а сейчас все эти вялые умопостроения просто бросались ему в глаза. Первые несколько дней он не обращал внимания, а потом – потом вдруг понял.
Чужие мысли были сформулированы не его словами. Они виделись ему такими, как появились в головах у окружающих. В основном это были скучные, неинтересные размышления о еде, коллегах, сексе и покупках, они жужжали, мешали, но он мог их читать.
Это было забавно. Джим стал развлекаться, выходя на улицу в надежде отловить крупицу стоящих мыслей в этом сплошном белом шуме, напоминающем приглушенное бормотание нескольких телевизоров одновременно. Казалось, что он вот-вот уловит проблеск жизни в этом органическом мусоре. Но вместо по-настоящему живого человека нашел недостаточно мертвого.
Прямо возле собственного дома он встретил привидение. О том, что паренек мертв, он узнал из его же мыслей – оказывается, он может читать мысли привидений, вау! Считав всю его короткую печальную историю, Джим хотел рыдать и смеяться одновременно. Молодой парень умер от передоза и не успел сообщить своему другу, где спрятал заначку с наркотиками. Именно это отравляло ему теперь загробное существование. Но оказалось, что призрак неплохо приспособился к новой форме жизни – интересно, что употребляют призраки-наркоманы? – только хотел передать весточку приятелю. С этим он и подошел к Джиму, видимо разбираясь в том, к кому можно обращаться. Или не разбираясь. Еще Джеймс Мориарти не работал наркокурьером! Очень смешно.
С другой стороны, наркокурьером для призраков он действительно не работал, а вакансия эта, пожалуй, единственная в мире, как и консультирующий преступник, его может и устроить. Если это не галлюцинации, конечно, из-за повреждения мозга – и если он не сходит с ума. Своей голове Джим теперь доверял через раз, но так было даже веселее. Впрочем, информацию стоило проверить.
Наркотики лежали в указанном месте. Друг погибшего парня на радостях хотел даже расплатиться ими с Джимом, но тот только вежливо отказался и пожелал ему побыстрее свидеться с другом.
Дураки! Какие все кругом беспомощные, жалкие идиоты. И как он велик и могущественен! Джим мог читать чужие мысли – все такие же бестолковые, ну и ладно, – и видеть призраков, разговаривать с ними. Ощущалось потрясающе.
«Почему я не застрелился еще в детстве? – подумал он. – Столько лет прошло зря, скучных, унылых лет». Пусть ему осталось жить полгода, но это будут совсем другие полгода. Наконец-то он встретил настоящие чудеса! Как он теперь сможет развернуться! Он еще не знал как – разум затопил чистый восторг, и даже головная боль немного отпустила. Наверное, для этого надо было оказаться между жизнью и смертью. Или его пуля работала как антенна, как знать.
***
Потом к вечному шороху чужих мыслей прибавился особый голос, слышный по ночам. Тихий плачущий голос, срывающийся на шепот. Кто-то звал его, кто-то прекрасный и смертельно раненый, кто-то, кому он был нужен. Кто-то, кого наконец услышали. Кто-то из мира мертвых.
Джим ласково отвечал неизвестному голосу, и тот окреп, в нем зазвучала надежда и тихая радость. К этому времени Джим уже знал, куда его зовут – в Колорадо, США.
Когда Джим вышел из самолета в Денвере, голос слышался уже совсем громко. Загадочный некто говорил ясно и отчетливо, прокладывая маршрут не хуже – да что там, лучше – любого навигатора. Джим отвечал, все яснее и яснее ощущая, как же ему повезло.
Голос привел его к разрушенному отелю на горном плато. Джим и так понимал уже, куда едет – несмотря на переполняющие его радость и ощущение причастности, избранности, он не изменил своей рациональной природе и разыскал информацию. Сухие полицейские отчеты и приукрашенные писательские фантазии. Истина же лежала где-то между.
Он выскочил из арендованной машины, едва увидев, кто его встречает. Призраки стояли на обгорелых камнях и смотрели на него, а он смотрел на них, разглядывая каждого. Голос не принадлежал ни одному из них, и Джим в восхищении раскрыл рот, поняв, с кем разговаривал. Потом он подскочил к закопченному остатку стены, протянул к нему руку, как к больному другу, и погладил.
– Папочка здесь, – пропел он, – теперь все будет хорошо. Теперь мы вместе.
Его позвал знаменитый отель-убийца. Отель с призраками. Построенный на проклятом месте. Это было так захватывающе, что он даже не сразу понял: ощущения изменились. Он обошел, обежал, осмотрел все оставшиеся развалины, радуясь легкости во всем теле и смеясь, как дитя, а потом понял – голова больше не болела. Отель сделал для него все что смог, и теперь была его, Джима, очередь. Он словно наконец встретил себе подобного – не скучного обманщика, как некоторые, не безмозглую золотую рыбку. Общаться с отелем было как вечный эмоциональный оргазм. Отель любил его и готов был подарить ему вечность: ему было предназначено одно из лучших мест здесь, когда он все-таки умрет. Отель поддерживал Джима в его новой игре против смерти, и тот готов был платить чем угодно. Но силы отеля были не безграничны, и превратиться в призрака Джим смог бы, только умерев где-то поблизости.
Рисковать Джим не стал и никуда не уезжал больше.
Отель продлил Джиму жизнь настолько, чтобы можно было успеть построить его заново – не на прежнем месте, а на гораздо более удобном, у самого края обрыва, откуда легко было сбрасывать трупы. Строительство заняло почти год и окончилось трагическим несчастным случаем: главный инженер и несколько бригадиров, торжественно сдав работу новому владельцу, попали под огромный оползень, спускаясь по серпантину из отеля. Оползень – кое-кто утверждал, правда, что слышал взрывы – практически уничтожил горную дорогу, единственный наземный путь к отелю. Мориарти не хотел, чтобы жертвы могли легко сбежать, и отель был с ним согласен. Фуникулер в этом смысле казался весьма надежным: если даже кто-то и попытается улизнуть, его кабинка просто перевернется. Какая неприятность.
В день открытия отеля он получил еще один подарок: его резиденты в Сербии случайно поймали угадайте кого? Джим давно так не смеялся: Шерлок Холмс попался этим неумехам. Все, на что они годились, – это силовые операции, и нате вам. Может быть, он и правда застрелился насмерть и попал в рай? Определенно, его вторая жизнь была лучше.
На минуту он задумался о том, чтобы приказать Шерлока убить: скучно. Может, привезти его в Колорадо и выпустить в отеле, чтобы заморочить голову? В конце концов он приказал Шерлока отпустить, потому что ему было неинтересно возиться с ним сейчас. Может быть, когда-нибудь Шерлок Холмс услышит о проклятом отеле и захочет распутать это дело – смешно же будет снова встретиться здесь.
Теперь у Джима было новое, поставленное на поток дело. Отель питался особыми людьми – он называл их сияющими, – а задачей Джима было разыскать и заманить их в отель. К каждому из будущих постояльцев приходилось подбирать свой ключ, в чем у Мориарти было полно опыта. Попавшие в отель люди еще некоторое время подергивались, как мухи в паутине, слегка развлекая его – отель этому способствовал, создавая впечатляющий антураж. Все ожидания постояльцев от роскошного отдыха реализовывались: обслуга была незаметной, аккуратной и очень старательной, еда вкусной, обстановка – такой, какую многие видели лишь в кино. Отель соответствовал ожиданиям – правда, недолго.
Сбой в отлаженной схеме произошел, когда Джим обнаружил в почте письмо от Габриэль Эшдаун, ныне Мэри Морстен. Вначале он удивился и немного насторожился – эта наемница была хитрой лисой и запросто могла вычислить его. Интересно, что она хотела? Получить работу? Сдать его властям? Ни то ни другое – она выходила замуж! И за кого – за Джона Уотсона! Серьезно, за Джона Уотсона – из всех людей? Габриэль, Габриэль, ты разочаровываешь.
Габриэль – Мэри, – изображая простую примерную жену обыкновенного доктора, интересовалась, не найдется ли для них номера. Отель строил некто Уотсон, вдруг они имеют к этому отношение? Джим еще раз перечитал письмо, ища какой-нибудь подвох. Никаких сложностей ему не виделось – вряд ли он раскрыт. А жаль. Как глупеют люди!
Он уже занес руку, чтобы напечатать отказ – он всегда сам выбирал новых жертв из заказчиков. В конце концов, они станут здешними постояльцами навсегда, и придется проводить вечность в их обществе. Зачем ему здесь Джон Уотсон навсегда? Он и на недолгое время утомителен. Но отель недовольно зашевелился в его мыслях, словно запрещая ему. Отель чего-то хотел – он хотел Уотсонов! Как интересно, понял Джим из сумбурного объяснения, не похожего на обычный мысленный разговор с отелем, – Джон и вправду был потомком основателя.
– Зачем тебе это? – удивился Джим. – Владелец теперь я, а он не имеет никаких прав. К тому же он скучный. И у нас на это время уже забронировали номер Холдеры.
Отменять приезд Холдеров было нельзя: их младшая, Мари, сияла, как сверхновая. Почти так же сильно, как сам Джим. Ее сияния, когда она умрет, хватит отелю надолго. А ни Джон, ни его жена ничем таким не обладали.
Отель волновался. Кровь, все дело в крови, гудело где-то в затылке Джима. Уотсоны должны умереть, эта проклятая кровь все еще имеет власть. Нужно, чтобы этот род пресекся. Джиму казалось, что сами стены сейчас ходят ходуном.
– Ш-ш-ш, ш-ш-ш, тихо, тихо, маленький, – успокаивал Джим. – Маленький хочет крови – будет ему кровь, как скажет – так все и будет.
Спустя какое-то время отель стал успокаиваться и сумел выдать вполне разумное, как раньше, объяснение. Джон Уотсон не был владельцем по закону, но по крови он имел все права. Основатель был совсем не дурак и вполне понимал, что он создал, сумев подчинить отель себе. Он должен был умереть, и все его родственники – тоже, чтобы отель наконец освободился от власти первого хозяина.
Джим не мог отказать отелю. Не так уж важно, что в одно время будут гостить сразу две семьи, главное, чтобы маленькие неприятности, которые были на самом деле большими бедами, с ними случались не одновременно. Тогда они могут даже не встретиться, в суете и толпах призрачных постояльцев. Отель пообещал, что массовка проследит за этим. Общие несчастья сближают, и эти люди могут попытаться помочь друг другу сбежать. Поэтому нужно устроить, чтобы они умерли счастливыми.
Он написал приглашение, продиктованное отелем, и подписался именем из книги – его нынешние документы были на имя Стюарта Уллмана, отчасти из шалости, отчасти для придания «атмосферы», которая нравилась туристам. Интересно, поймет ли чета Уотсонов иронию и не насторожит ли их это?
Они ничего не поняли. Габриэль, Габриэль...
В первый день Джим, чтобы не попадаться на глаза Джону сразу по приезду, прятался в своем собственном домике у подножия горы. Отель исправно докладывал ему о происходящем, да и сам Джим, закрыв глаза, мог наблюдать за происходящим во всех комнатах, неважно, призрачными были жильцы или нет. Ему не было нужно смотреть в видеокамеры, да их в отеле и не устанавливали. Отель уже начал свою работу, готовя будущую бывшую убийцу. Страх. Оружие. Повод для выстрела. Габриэль попыталась убить Шерлока-галлюцинацию. Один маленький Уотсон умер – галочка! Ее нервы окончательно расшатаны, ужас, кровь, боль, смерть ребенка подтолкнули ее за край. Скоро она выполнит свое предназначение. Люди – куклы. Фу. Вот дружелюбный отель-маньяк…
Когда приехал настоящий Шерлок Холмс, Джим сплясал какой-то пошлый танец, заработав укоризненный взгляд своего отеля. Нет, ну не может человеку так везти! Наступило отличное время для триумфального возвращения, последний акт пьесы нужно смотреть вживую. Шерлок будет благодарным зрителем, хоть и немного предвзятым критиком. Джон Уотсон скоро умрет, и отель будет свободен.
Что потом делать с выжившими, Джим еще не решил. Какая, впрочем, разница?
Он вышел из вертолета на крышу, навстречу запыхавшемуся Шерлоку, и сказал:
Кажется, он значительно поглупел с их прошлой встречи. Раньше он не страдал констатацией очевидных фактов. Хотя он уже провел несколько часов в отеле, а тот удивительно хорошо умеет запудривать мозги и понижать когнитивные способности. Шерлок, кажется, даже испытывал радость при виде его. Надо отдать ему должное: если бы не пуля в голове и не цепочка сумасшедших чудес, последовавшая за ней, Джим, наверное, тоже бы ему обрадовался. Но теперь он настолько за пределами всего этого...
Шерлок говорил торопливо, но остатки обычной его железобетонной уверенности еще звучали в голосе:
– Нам нужно улетать отсюда! Ты не представляешь, что здесь происходит. Нужно увезти Джона и Мэри. Пожалуйста! Я рассчитаюсь с тобой чем угодно.
Он все еще думал, что может что-то дать Джиму. Нет, он определенно поглупел. Или это Джим вознесся над обычными людьми?
– Шерлок, ох Шерлок, – промурлыкал Джим, наклонив голову набок, – ты неверно понял мое появление. Ты все еще веришь в сказки? Я не принц, который приходит всех спасать, нет. – Джим мягко вывернулся из хватки Шерлока, прошелся по крыше, засунув руки в карманы. Резко развернувшись, он добавил певучим голосом: – Но я и не дракон. Просто зритель. – Джим остановился перед Шерлоком и четко произнес, акцентируя каждое слово: – Я пришел посмотреть своими глазами, как ты сражаешься с отелем и проигрываешь. – Он пожал плечами, пнул какой-то камешек. – Если ты выиграешь, я не буду мешать: это так приятно – смотреть за чужими играми.
Шерлок, тупо открывавший и закрывавший рот во время этого представления, казался просто иллюстрацией к слову «глупость». Джим подумал, что это новая загадка мироздания, специально для него: почему он так себя ведет? Вот, например, эта фраза:
– Сначала нужно спасти Джона.
– Джон Уотсон два с половиной года как мертв! – выкрикнул Джим в лицо Шерлоку, недоумевая, ну почему, почему, почему он говорит как… человек?
Но на лице у Шерлока проявился такой дикий ужас, что Джим рассмеялся:
– Нет, не в этом смысле, он не привидение «Оверлука». Технически он жив. А юридически… – Джим покрутил головой, словно разминая шею, и понизил голос: – Помнишь, о чем мы договорились тогда, на крыше Бартса? Не умрешь ты – умрут твои друзья. Ты сжульничал, – прошипел он, – ты не умер, и я узнал об этом почти сразу. А Джон все еще жив. За ним должок, и он просто отдаст его.
– Зачем тебе это? Ты хотел убить меня, и я здесь!
– Ты, Шерлок, ты, всегда ты! У меня был выбор, знаешь ли. Убить тебя? – Джим пожал плечами, скорчив гримасу. – Убить тебя в моем отеле? – Он сморщился, изобразив крайнее отвращение. – Отпустить тебя? – Шерлок насторожился, а он продолжал: – Ты же не думал, что мои подручные в Сербии дураки и не узнали тебя? Тебя отпустили, потому что ты мне больше не опасен. Ты мне ничего не можешь сделать! – проорал Джим куда-то в небо.
– Отпусти его! – прокричал Шерлок в ответ.
Джим вгляделся в него и, смягчившись, снизошел до объяснения:
– Если бы я мог, я бы сделал это. На самом деле. Правда. Он скучный, заурядный Джон, – он растянул последние слова. – Что ты в нем нашел? Я не хочу, чтобы он здесь потом постоянно летал, знаешь ли. – Джим изобразил руками волны, словно электрический скат. – Я приглашаю сюда других людей, интересных. Но он здесь нужен. – Джим хмыкнул, переходя на тон, которым читал сказки по радио: – Ты знаешь, что когда-то, давным-давно, его прапрапрадед построил этот отель? И я не знал, отель мне подсказал. И вот теперь отелю нужна свобода от наследника по крови. Я ничего не могу сделать. – Он развел руками. – Ты ничего не можешь сделать. Мы можем только смотреть. Отличное шоу, на самом деле, – покивал он.
Шерлок нахмурился, обрабатывая информацию, и заговорил, стараясь не выбиваться из абсурдных правил здешней логики:
– Джим, это же твой отель, да? Ты отстроил его заново, но в действительности он тебе не подчиняется. Он самостоятелен, не так ли? Тебе тоже надо убегать отсюда. Он потребует твою жизнь так же, как требует жизнь Джона. Ты сам загнал себя в ловушку.
– Шерлок… Просто скажи мне: как я выжил? – Джим вопросительно посмотрел на него из-под полуприкрытых век, откинув голову назад.
Похоже, Шерлок не ожидал такого вопроса. Он думал, что его скорее спросят о том, как выжил он, а не наоборот.
– Кровь была твоей. Пистолет был настоящим. Я… я не знаю, – признался Шерлок, ожидая объяснения.
– И это... правильный ответ! – Обе руки Джима взлетели в воздух в победном жесте.
– Ты спасся случайно! – озарило вдруг Шерлока. – Ты действительно пытался застрелиться, и значит…
– Пуля все еще в моей голове, – Джим указал пальцем куда-то за своим ухом. – Она убивает меня. Медленно. Медленно. В Англии я бы давно уже был мертв. Я тоже живу в долг, Шерлок, – произнес он плаксивым голосом, но тут же на лице его вспыхнула сумасшедшая улыбка. – И когда я умру, я стану бессмертным, бестелесным и сияющим. Разве не прекрасно? – Джим раскрыл руки и пару раз крутанулся вокруг себя, но вдруг спохватился: – Погоди, кто это там?
На другой стороне крыши двери лифта распахнулись, и показалась Мэри. Она шла как сомнамбула, явно не видя ни Джима, ни Шерлока, и водила руками перед собой, будто пробиралась через толпу. Шерлок кинулся на помощь, но Мориарти удержал его. Он подождал, пока Мэри, дико озираясь, подойдет к самому краю и усядется там, обхватив себя руками.
– Не очень понимаю, что с ней, но лучше не подходи. Кажется, отель полностью овладел ей, – он словно оправдывался. – Ничего, она здесь не нужна – разве что за компанию. – Джим изобразил то ли радушного хозяина, то ли конферансье: – Пойдем спустимся в холл, займем лучшие места, выпьем чаю. О, а вот и последний участник драмы! – И он захлопал в ладоши, когда двери лифта снова открылись.
Из лифта вышел Джон, удивленно посмотрел на Джима и Шерлока, а потом быстро направился к Мэри.
6.
Мэри открыла глаза в пустом белом пространстве. Постепенно зрение сфокусировалось, и она узнала медкабинет отеля, только совершенно пустой: белые стены, белый потолок и кушетка посередине, на которой она лежала. Плакаты на стенах, медицинское оборудование, – все исчезло, не говоря уже о персонале: вокруг не было ни врачей, ни медсестер. Пустой кабинет напоминал интерьеры из научно-фантастического фильма. Ну конечно же, почему до нее так поздно дошло? Здесь вообще никого нет, все, кого они видели, – галлюцинация. Из живых тут только она и Джон. Шерлока тоже нет, сколько раз бы он ни появлялся перед ними. Шерлок Холмс умер два с половиной года назад, а их подвело горе и чувство вины.
Все же интересно, призраки или галлюцинации? Внешнее воздействие или внутренний эффект? Вряд ли галлюцинация остановила бы ей кровотечение. Она проверила ощущения от своего тела. О недавней боли и бессилии не напоминало ничего, она чувствовала себя хорошо отдохнувшей и полной энергии. Значит, это что-то извне, что-то, управляющее всеми их чувствами. Подавляющее, окружающее.
Отель.
Чертов отель из книжки, обладающий сознанием маньяка-убийцы, способный внушить любую чушь и подкидывающий под руку нужные и любимые вещицы – пистолет, например. Или топор.
А интересно, кто из них сияет?
Поэтому надо было бежать еще утром. Надо бежать сейчас. Пока отель не овладел ими обоими, потому что, кажется, с ней он уже поигрался. И если Джон будет бегать за ней с топором, как в том кино, это не страшно. Страшно, если отель даст топор и безумие ей.
С этими мыслями она вытаскивала телефон из кармана, собираясь вызвать помощь. Руки, вопреки ожиданиям, не дрожали, и она набрала «911» – вызова не было, хотя мощность сигнала была хорошей. Еще пара аварийных номеров, оставшихся в памяти со старой работы. Ничего. Удивляясь про себя отсутствию паники, она повторяла вызов снова и снова. Почему-то ей это казалось вполне закономерным – их не выпустят отсюда, пока что-то не случится.
Может, дело не в сиянии? Она тогда верно угадала, что Джон родственник основателя отеля – видимо, поэтому отель их не отпустит. Зачем-то он здесь нужен. А это значит, что орудие убийства будет в руках у нее. Она огляделась, пока еще опасаясь вставать с кушетки, в поисках какой-то защиты, но кабинет был все так же пуст. Но, может быть, если попытаться… Если отель действительно разумен… Она умела не только метко стрелять. Вести переговоры, освобождая заложников, ей тоже доводилось.
Раз отель контролировал тут все, наверняка он слышал и то, что они думают. В пустом медкабинете Мэри Уотсон вступила в мысленный поединок с отелем «Оверлук».
«Отдай мне Джона, – подумала она, сперва бросаясь в наступление, но тут же вспоминая, что нужно торговаться, – я заплачу тебе за него. Ты ведь любишь детей со способностями? Я могу находить их для тебя. – На секунду она почувствовала укол совести, но отмахнулась: она сражалась за жизнь Джона. – Я буду находить по всему миру сияющих детей и привозить тебе. Ешь их. Ты уже забрал моего ребенка. Оставь мне Джона».
Молчание.
Она все же почему-то была уверена, что ее услышали, просто пока проигнорировали.
«Тебе ведь не нужен Джон, – попробовала она снова, – тебе нужна свобода, свобода от его рода, так? Просто подожди. Когда-нибудь Джон умрет своей смертью. У него не будет детей, я об этом позабочусь. Если он захочет детей, я рожу от донора, и он не будет знать. Он слишком порядочный, чтобы проверить. Я сделаю так, что он никогда не уйдет от меня. Я могу. И тогда его род прервется».
Усталое молчание.
Похоже, отель надеялся на предложение поинтереснее. Зачем ему это, если он может просто убить Джона сейчас. Такое поведение слегка отдавало тупостью, и Мэри оно встречалось – у людей, не знающих чего-то важного. Поэтому должно быть что-то, против чего отель не устоит. Информация, которой у него нет. Но как выдать ее и не подставить Джона? Мэри устала воевать и рискнула:
– У Джона есть сестра, – почти в голос заговорила она, – она, она сможет родить детей. Возьми ее. Этого тебе хватит. Возьми ее, тебе достаточно оплатить ей перелет и пообещать бесплатный бар.
Исполнение 1, 13/14Мэри затаила дыхание. Во что выльется реакция отеля? Перед ней распахнутся двери?
Распахнулись. В кабинет вошел Джон, он выглядел примерно так же, как когда кто-то упоминал Шерлока Холмса: невидящий взгляд, сжатые кулаки.
– Я слышал, что ты говорила, – с мертвым лицом сообщил он, – что ты обещала. Отель, может, и чудовище, но ты ему под стать. Шерлок рассказал мне о тебе все – чудеса дедукции, ха! Не хочу больше видеть тебя. Какая же ты мразь!
Джон по-военному развернулся на каблуках и вышел, а Мэри зажмурилась. Нет, нет, это был не Джон. Например, шагов в коридоре не слышно. И не было слышно до того, как он вошел. Опять шутки отеля. Мэри надоело постоянно сомневаться в своем здравомыслии. К тому же она внезапно поняла, что все это время находилась в том состоянии ужаса, которое накатывало в течение дня, а сейчас сделалось постоянным фоном ее рассуждений. Вряд ли это способствовало логическому мышлению.
Здесь вокруг одни призраки, или галлюцинации – продукт вмешательства отеля в ее мысли. Мэри буквально почувствовала, как из стен вытягиваются белые глянцевые щупальца, проникающие ей в голову. Бр-р-р. Она усилием воли прогнала видение, потому что здесь нужно быть осторожным и с мыслями. Но есть только одно место, где отель не сможет такого проделать, не будет властен над ней: это крыша. Ведь здесь отель сверху, и снизу, и с четырех сторон, а там – только под ногами. Надо выбраться на крышу и…
Мэри поняла, что слишком углубилась в эти объяснения, разжевывая идею для себя самой, как для тупого ребенка. Вот так отель и лишает разума, наверное, – зацикливает на одной и той же мысли. Одной и той же мысли...
Она услышала звук вертолета, вздрогнула, и это вывело ее из порочного круга. Неужели спасатели? Вряд ли, кто бы их здесь вызвал, призраки, что ли? Ее телефон так и отказывался работать. Но теперь подняться на крышу стало еще нужнее, чтобы их заметили и спасли.
Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, приготовившись терпеть боль, она попыталась встать. Предполагая, что весь лечебный эффект отеля окажется фикцией, она сделала осторожный шаг. Другой. Она знала это чувство, с которым ожидаешь, что сейчас, вот-вот, будет больно, и, помноженное на давящий, гнетущий страх, оно позволяло думать только об одной вещи за раз. Сделать шаг. Еще один. Боли она не чувствовала, крови не было, но ужас парализовал ее. Медленно, едва переставляя ноги, готовая в любой момент упасть, она добрела до лифта. Он ведет на крышу, это Мэри помнила хорошо. Лифтами в такой ситуации пользоваться нельзя, знала она откуда-то. Из другой жизни. Какой жизни? Главное – выбраться.
Она нажала кнопку, и через несколько секунд двери открылись. Ей стало полегче, словно отель немного похвалил ее за подчинение. В блестящей дверце лифта отражалось ее лицо, осунувшееся, поплывшее, с глубоко запавшими горящими глазами. Поднимаясь, она автоматически пригладила волосы, потом хихикнула, всхлипнула пару раз, руки ее затряслись. Мэри уже почти было сползла по стене кабины лифта, но тут двери распахнулись.
Небо с одной стороны окрасилось фантастическими цветами заката, с другой заливалось густо-синим. Мэри хотелось улететь туда просто так, но чистый прохладный воздух немного отрезвил ее, и она вспомнила про вертолет. Он был здесь, прямо на крыше, но это был плохой, неправильный вертолет. Около него стоял Шерлок, который умер, или не умер, или умер два раза, черт с ним, понятно, что призрак. Но рядом был тот, кто умер совершенно точно – Джеймс Мориарти. Все знали, что он мертв – и не только по фотографиям с крыши Бартса, а еще и потому, что преступная империя умерла вместе с ним. Будь он жив, он бы такого не допустил. Теперь мертвый Мориарти прилетел сюда на вертолете, и некуда спрятаться.
Мэри вышла из лифта, протягивая руки, будто пытаясь ощупать происходящее в двадцати метрах от нее. Некуда бежать, они все мертвые. Она тоже мертвая?
Ее тянуло уйти подальше, не смотреть, закрыть глаза. Нельзя сдаваться, как же Джон? Сдаться, смириться, делать как сказано. Она сжала руки на груди, дрожа, и мелкими, неровными шажками направилась в угол крыши, уселась там, зажмурив глаза и обхватив руками голову. Их нет. Их нет. Меня – нет.
***
Джона кидало от паники к ледяному спокойствию, но он заставлял себя продолжать. Методично он обошел весь номер, проверяя, все ли их с Мэри вещи он упаковал; вроде ничего не забыл. Тихий стрекот вертолета он услышал, выходя из ванной, и кинулся к окну. Наконец-то медики прибыли, хотя вертолет не напоминал больничный. Он был маленький, вряд ли туда помещается больше двух человек. Тогда вещи придется оставить, а взять только документы и деньги. За багажом он вернется позже, решил он, или управляющий вышлет его почтой. Он быстро вырвал лист из блокнота с гостиничным логотипом, лежащего под телефоном, и черкнул на нем адрес и список вещей, чтобы обслуга ничего не забыла. Записку он положил на чемодан, и тут его осенило.
Джон вспомнил, что он хотел тогда спросить на ресепшне, когда возвращал лист со списком дополнительных развлечений. И как это совершенно вылетело у него из головы!
Он ведь даже не просмотрел его – ни в первый, ни во второй раз. Просто велел отменить один пункт. Что еще там было? После всего случившегося он начал подозревать, что «развлечения» могут быть не такими уж и невинными. Что написано в остальных пунктах? Он вспомнил все странные случаи, с которыми познакомился благодаря Шерлоку. Отрава в номере? Мышьяк на обоях? Может, из-за этого Мэри вела себя так странно.
(ты знаешь, из-за чего)
Мысли Джона приняли медицинский характер. Он не видел Мэри с тех пор, как ее отвезли в медпункт. Она сейчас лежит там, и один только бог ведает, что с ней делают. Может быть, он подписал разрешение использовать их обоих на органы? Может, они убили его жену?
Джон вскочил и кинулся прочь из номера, бегом. Уже с лестничной площадки он заметил, что в отеле было совершенно безлюдно. Куда-то исчезли все гости, попрятались горничные, официанты и коридорные. Его шаги отдавались эхом в пустом фойе, и этот звук, такой реальный, на минуту успокоил Джона. В своих мыслях он остался один на один с отелем, необитаемым и безопасным. Джон перешел на ровный шаг.
Медкабинет оказался пустым – на входе его никто не встретил, только издалека раздался звук закрывающейся двери лифта. Джон увидел светящуюся стрелку «вверх» рядом с панелью вызова и нервно несколько раз нажал кнопку.
За время, пока лифт вернулся, он успел обежать все кабинеты медпункта, удивившись отсутствию не только врачей, но и оборудования, и задать себе вопрос: как Мэри, предположительно спящая, сама попала в лифт. Спасатели ее увезли?
(нет никаких спасателей)
Едва дождавшись, чтобы двери раскрылись, он вскочил внутрь и поехал наверх, за ней. Он барабанил пальцами по стенке рядом с кнопками и хотел было порассуждать логически о случившемся, но беспокойство и любовь ему не помогали. Вырисовывающаяся картина была чертовски нелепой, и разбираться Джон решил предоставить Шерлоку. Его дело – защищать Мэри. Найти ее для начала.
(все хорошо, тебе просто надо на крышу)
Выйдя наверх, Джон понял, что «нелепо» – это еще было преуменьшением. На дальнем краю крыши действительно стоял вертолет, и возле него разговаривали Шерлок и Джим Мориарти.
(а я предупрежда-ал, Джонни)
Джим, все-таки живой – чертов сукин сын, а ведь как успешно притворялся мертвым, – снова изображал театр одного актера, и Джона замутило. Видеть Мориарти почему-то было мерзко до тошноты и даже на Шерлока смотреть не хотелось. Он огляделся в поисках Мэри и наконец увидел ее. Она скорчилась в углу крыши, наполовину скрытая какими-то конструкциями, и слегка покачивалась, обнимая себя руками и негромко завывая.
Джон подошел, почти подбежал ближе, собираясь обнять, успокоить, утешить. Склонившись над ней, он протянул руку, а Мэри взяла ее, внезапно прекратив изображать шок, и позволила ему поднять себя на ноги. Тогда Джон сумел поймать ее взгляд – и отшатнулся. Глаза горели нездоровым блеском, да что там – они были совершенно безумными. Мэри криво улыбнулась одним ртом и дернула его за руку, слегка разворачиваясь.
Джим любовался тем, как ловко его милый отель манипулирует людьми, – и в чем-то даже завидовал. Как он искусно подбирал ключик к каждой, пусть и самой замкнутой душе! Какие сцены разыгрывал! Возможно, Джим и сам так бы смог, имей он сотню лет практики.
А красивая вышла многоходовка: сыграть на нервах профессиональной убийцы, чтобы избавиться от двух Уотсонов разом да еще и кое-какой информацией разжиться. Теперь, когда Мэри столкнула своего Джона с крыши, отель перестал направлять ее сознание, откинув пустую, хотя еще разумную – ненадолго – оболочку.
Шерлок понял, что происходит, дернулся и побежал к ним, только когда увидел, что они взялись за руки. Ну нельзя же соображать так медленно, ведь все данные у него были в руках, абсолютно все данные. Джим посмаковал идею о том, что, возможно, Шерлоку так же плевать на Джона, как и ему. Он как милая, бестолковая ручная зверюшка типа хомячка – просто заведи новую, когда эта сдохнет. Может, Шерлок не так уж и безнадежен?
С другой стороны, были ли у него шансы спасти своего драгоценного Джона? Нет. Отель бы придумал что-нибудь. Он такой изворотливый!
Теперь Мэри и Шерлок стояли друг напротив друга, и один казался отражением другого: лица их стали совершенно одинаковыми, серыми, безжизненными. Мертвыми. Шерлок был должен оценить иронию: сначала Уотсон видел, как он летит с крыши, теперь он сам увидел этот номер в исполнении Джона. Но, видимо, не оценил – глаза его по-прежнему ничего не выражали. А ведь раньше мог понять красоту даже самых аморальных – с человеческой точки зрения – дел.
А все из-за этого тупого, скучного Джона!
Джим был разочарован, когда увидел их лишившимися своей сверхчеловеческой – не будем обманывать себя, дорогуша, социопатической – сути. Словно они утратили разум, опустившись до животного состояния. Словно потеряли что-то очень дорогое. Как будто боль опустошила их.
Да что вы все в этом Джоне нашли, боже. Джим внезапно понял, что больше не испытывает даже толики любопытства: эти двое сейчас для него умерли. Сухие оболочки, дохлые мухи, и только. А он готов был дать им шанс, среди всех людей они выглядели наиболее перспективными. Может, отупляющее влияние Уотсона? Джим хихикнул: ведь почему-то эти двое оказались еще более неинтересными, чем он думал раньше. Вдруг теперь это исправится?
Он медленно прошел мимо них ко входу на лестницу. Гладкие деревянные перила касались его руки почти нежно, и Джим развернулся на площадке, цепляясь за них, словно ведя партнера в танце. Ах, его славный отель, как же чудесно он все устроил! Их сознания сейчас были тесно связаны, и Джим ощутил сытое удовлетворение, предвкушение и небольшое раздражение, словно от соринки в глазу. Ах да, эти двое все еще здесь. Впрочем, это не его забота: связь уже должна заработать, они вызовут спасателей, или рискнут прокатиться на фуникулере, и как-нибудь уберутся отсюда. Может, просто убьют друг друга.
Наверное, если Шерлок не поймет, что вины Мэри здесь нет, он попытается убить ее? Может, Мэри убьет Шерлока, защищаясь, – у нее уже есть опыт. Или она не станет сопротивляться? А если Шерлок поймет?
Неважно.
Джим окончательно выбросил из головы Шерлока, Мэри и их чувствительные сердца. Пора заняться делом. В президентском номере «Оверлука», который он обустроил для себя, ждал ноутбук со списком потенциальных гостей. Нужно все спланировать – среди них было несколько очень многообещающих.
***
Темнота. Что-то мягкое.
Джон открыл глаза. Белый потолок. Кремовые обои. Он огляделся, не поворачивая головы. Это был его номер. Последним, что он помнил, была крыша, безумный взгляд Мэри… Падение! Значит, он ухитрился выжить. Прямо как Шерлок, даже круче. У Шерлока-то страховка была заготовлена на все случаи жизни. А он, Джон, настоящий везунчик. Только почему он в номере, а не в больнице? Он осторожно покрутил головой – ничего не болело. Пошевелил пальцами ног. Пальцами рук. Поднял руки и помахал перед лицом. Позвоночник не был сломан, он не парализован. Просто день чудес. Вот Мэри обрадуется. При мысли о ней что-то будто зазудело в голове, но Джон решил не сосредотачиваться на этом.
Убедившись в своей физической полноценности, он сел на кровати и огляделся. Весь номер был полон гостей, которые – вот удивительно – не производили ни звука, пока он приходил в себя. Джон успел построить в воображении картину пустой комнаты, и появление людей выглядело для него так, словно включили проектор. Внезапно все задвигались, заговорили, все внимание было обращено на него. Как ни странно, он знал, как их всех зовут. И откуда бы? Познакомились на маскараде, а он запомнил?
Еще, если присмотреться, он знал много необычных вещей про окружающих.
(и у них есть кое-что общее)
– Кто-нибудь, позовите Шерлока, пожалуйста, – сказал он, обращаясь к ближайшей группе мужчин и женщин. Потом добавил: – И позовите мою жену.
– Зачем тебе жена, она же тебя убила, – отозвался круглолицый, с растрепанными жидкими волосами мужчина.
(Джек Торренс, погиб в отеле при взрыве)
– Меня тоже жена убила, – продолжил он. – Сука. Мы с тобой братья по несчастью, – он протянул Джону руку, и тот автоматически пожал ее. Мысль о Мэри словно билась изнутри о стенки его черепа, как бабочка о плафон.
– Все бабы суки, – добавил другой, с большой лысиной, тип. – Им доверять нельзя.
(Дилберт Грейди, смотритель, убил жену и дочек, застрелился)
– Вот именно! – загомонили все остальные. – Ты только посмотри, что она тут творила, у нас просто слов нет.
Джон даже не успел спросить, куда смотреть, – все появилось перед ним, как кино, но в то же время будто и не здесь. Он увидел, что днем раньше Мэри целилась в Шерлока и выстрелила. А потом, вглядываясь дальше и дальше, он рассмотрел и то, что было с ней до него. Работу. Тайные операции, заказные убийства, поддельные личности. И, как завершение всего, наконец до него дошло то, что никак не могло пробиться наружу. Она столкнула его с крыши – убила его! Вот о чем говорил Джек. Нет, он ошибся, когда подумал про удачный день. День адский.
(а я, значит...)
– Почему я… Почему мне встречаются одни социопаты! Я… выбираю таких?
– Спокойно, братишка, – сказал холеный мужчина в смокинге, с пронзительным взглядом из-под очков и тонкими усиками. – Ты не виноват. Так получилось.
(Гораций Дервент, прежний владелец, застрелился)
– Не повезло тебе, – добавил Торренс.
– Женился на лживой сучке, с кем не бывает, – согласился Грейди.
Толпа дружно выразила свое сочувствие – Джон еще никогда не ощущал такой поддержки и одобрения от незнакомцев. Он будто превратился в местную знаменитость: все хотели пожать ему руку, представиться, хоть в этом не было нужды, сказать свое «добро пожаловать», сочувственно похлопать по спине, и он совсем растерялся. Ему тут начало нравиться, словно он наконец-то был уверен в себе и своей жизни, однако и прежние привязанности не рвались так быстро.
– Я не могу здесь остаться, – сказал он, – Шерлок будет скучать.
– Если захочешь, можешь навещать его, – сказала строгого вида темноволосая девушка, – а если не захочешь, он тебя навестит. Он же не дурак, догадается, как это сделать.
(Мари Холдер, погибла здесь днем раньше)
(но это значит, что я...)
Джон немного приободрился. Теперь, когда он мог видеть людей насквозь, он даст фору Шерлоку с его дедукцией. Вот Шерлок обрадуется, когда встретит его в Лондоне. Расследования теперь пойдут совсем быстро. Джон улыбнулся.
***
Уважаемая миз Гарриет Уотсон.
Ввиду того, что Вы являетесь дальней, но единственной родственницей основателя нашего отеля мистера Роберта Таунли Уотсона, мы будем рады предоставить Вам номер бесплатно с опцией «все включено». Бесплатный бар. Билет на самолет Лондон-Денвер прилагается к письму. Пожалуйста, дайте знать, если решите воспользоваться нашим предложением. Ваш брат как раз гостит сейчас здесь.
-
-
17.02.2014 в 09:59-
-
22.02.2014 в 04:29-
-
22.02.2014 в 07:11Вот. По-моему, очень неплохая работа по "сиянию"))
-
-
19.03.2014 в 21:18-
-
25.09.2017 в 15:35от автора
1, 1/?
-
-
25.09.2017 в 15:36-
-
25.09.2017 в 15:37-
-
25.09.2017 в 15:38-
-
25.09.2017 в 15:42-
-
25.09.2017 в 15:44-
-
25.09.2017 в 15:45-
-
25.09.2017 в 15:46-
-
25.09.2017 в 15:47-
-
25.09.2017 в 15:49-
-
25.09.2017 в 15:50-
-
25.09.2017 в 15:53-
-
25.09.2017 в 15:54-
-
25.09.2017 в 15:56Конец.